(Часть первая.)
Глава двадцатая.
Приказ резидента вряд ли удивил Прямокова. Сидеть тихо, глядеть в оба и ждать Щербакова. С «пенсионером» в контакт не вступать. Весело. Юра, конечно, понимал чем вызвано столь странное распоряжение начальства. Боятся за дедушку. Но Прямокову позарез необходимо встретиться с Суховерко, причем до приезда областного командира. Да и логика подсказывает, что от расторопности районного подразделения ФСКР может зависеть судьба отставного сотрудника. Что если итроники уже обнаружили дедушку? Без посторонней помощи. Тогда боязнь Щербакова раскрыть местоположение отставного сотрудника может обернуться трагедией.
- Вадим, поехали, - Прямоков решил ослушаться резидента. – Нам надо как можно скорее забрать твоего дедушку. За вами выслали звездолет, и сюда едет резидент. Но если мы не поторопимся, итроники нас опередят.
Практикант не стал возражать и даже назвал адрес. Десятиэтажный дом по улице Чехова. Третий подъезд. Второй этаж. В свете произошедших событий Вадим всерьёз волновался за дедушку. Он понимал, что за дедушкой охотится противник. И в данной ситуации помочь может только дядя Юра.
- А твой дедушка – серьёзная птица, раз за ним без промедления выслали звездолёт, - задумчиво прокомментировал Вася.
Вадим промолчал.
А Юра в душе сомневался. Стоит ли лезть на рожон, ослушавшись резидента?
Раз резидент наблюдает за Суховерко, значит, появление Прямокова не останется незамеченным. Пусть так. Истина важнее. Выяснение отношений с начальством произойдет чуть позже. Чем закончится ругань – не важно. Маловероятно, что Щербаков отстранит от должности строптивого регионального помощника. Редко сор выносят из избы. И тому множество причин. Старшие офицеры резидентуры напоминают единый организм со своими слабыми и сильными сторонами. И потому не в интересах Щербакова что-то кардинально менять в подконтрольной ему епархии, менять тысячу раз проверенного и предсказуемого Прямокова на кого-то пришлого со стороны. Новые офицеры сродни стихийному бедствию.
Но надо отдать должное Щербакову, он предугадал поведение Прямокова. После доклада верных людей о визите региональных сотрудников ФСКР к Суховерко Валерий Константинович не стал возмущаться и даже не стал лишний раз волновать супругу, а чмокнул любимую жену в щечку на прощание, сел в служебную «Волгу», и кавалькада из четырех разномастных автомобилей через полчаса покинула пределы областного центра. Двигаясь по загородному шоссе, колонна направилась на запад, в сторону «хозяйства» Прямокова. Пятую машину выслали заранее, и она следовала немного впереди.
Валерий Константинович прекрасно понимал, что враг может его опередить. Тогда два человека, посменно наблюдающие за Суховерко и роботы-кошечки не смогут защитить «пенсионера», а подчиненные Прямокова – это реальная сила. Они помогут. Высокому начальству на Мениоле совсем необязательно знать о самоуправстве районного помощника резидента. Разберемся по-свойски. В конце концов, Прямоков и Щербаков делают одно дело. Юра старается раскрыть убийство Гужникова. Для него это дело чести. Так пусть работает, только не выходит за гипотетические рамки дозволенного. А Юра эти рамки хорошо знает.
***
Подъездная дверь, недавно покрашенная коричневой краской, со страшным скрежетом отворилась. Шумела толстая пружина, скребущая по дверной деревянной плоти. Вася вошел в подъезд, поднялся на площадку первого этажа, после застыл в коридоре как вкопанный, вслушиваясь в какофонию подъездных звуков.
Минуты через три пружина на входной двери вновь начала растягиваться, издавая характерный звук, скребя металлом по дереву. В подъезде появились: Прямоков, Вадим и Алёна. Остальные сотрудники ФСКР рассредоточились вокруг дома.
Вася, заметив вопросительный взгляд начальника, утвердительно кивнул головой и вызвал лифт.
Створки лифта открылись. Кабину освещала одинокая 25-ваттная лампочка, спрятанная под самодельным металлическим плафоном-решеткой. Шустрая рыжая бестия, сверкнув в полумраке огромными глазами и задрав хвост трубой, прошмыгнула между ног громилы Васи и кинулась к выходу. Но подъездная дверь оказалась закрыта, потому кошка на всякий случай схоронилась за домовым распределительным электрощитом.
- Провались, нечистая сила! – чертыхнулся Вася, войдя в лифт.
- Шпион на посту, - Алёна усмехнулась, провожая взглядом пушистое создание.
- Робот? – Вадим удивился.
- Резидент пасёт дедушку, - пояснил Юра.
- Зачем?
- Так, на всякий случай.
- Странно.
- Твой визит недурно обставили, готовили заранее. Видимо резидент получил приказ обеспечить прикрытие. А нас, как водится, в известность не поставил. Не нашего ума дело. Но тут итроники решили, что нечего вам с дедулей умиляться, глядя друг на друга. Надо бы испортить праздник.
- А если это не наша кошка? – Вадим хмыкнул.
- На ней опознавательных знаков нет, - пошутила Алёна.
- Поймай за хвост, да проверь. Может быть она и вправду самая настоящая кошка, обыкновенная… будет шипеть, кусаться и царапаться…
- Шурик говорит, кошечка наша, - Вася решил внести ясность. Он уже успел спуститься вниз с десятого этажа и теперь стоял на лестничной площадке, чуть выше начальства. – Нашу скотину ни с кем не спутаешь. Поднимайтесь. Наверху чисто. Ни единой души. Лишь окурки, да зеленые стены.
- Ну что, Вадим, - Прямоков разглядывал длинные ряды почтовых ящиков, - ступай. Твой дедушка дома. И не забудь передать ему мои слова.
- Вы здесь подождете? – парень в мгновение ока преодолел лестничный пролет, перешагивая сразу через две ступеньки, затем второй пролет и оказался возле заветной двери, оббитой черным дерматином.
- Минут пять не стану портить впечатление от первой встречи, - Юра вынул из кармана пачку сигарет и спички.
Практикант надавил на клавишу дверного звонка, запел электронный соловей. Сотрудники ФСКР спрятались на полуплощадках, уйдя из поля зрения. Дверь восемьдесят пятой квартиры отворилась. Худощавый старик ростом чуть выше среднего удивленно уставился на мальчика. Спустя секунду его лицо озарила добродушная улыбка.
- Внучек! - услышали разведчики приглушенный радостный возглас. – Прилетел. Слава Богу! А я уже заждался. Входи-входи, не стесняйся. Ты один?
Дверь закрылась. Голоса смолкли, видимо хозяин и гость прошли вглубь квартиры. Вася тут же кинулся к двери под номером восемьдесят пять, извлёк из кармана пиджака тонкую белую трубочку и, повозившись немного с внутренним язычком, отодвинув его в сторону при помощи острия той же трубочки, засунул выносной зонд подслушивающего устройства в сквозную замочную скважину. Прямоков неспешно курил внизу, периодически стряхивая пепел на грязный бетонный пол, а Алёна затаилась этажом выше. Обманчивая тишина.
После восторженной тирады по поводу приезда внука, после дотошных расспросов, Суховерко усадил практиканта за стол, а сам решил расположиться напротив. Вадим облокотился локтями о кухонный стол, собрал пальцы рук в замок и выжидательно уставился на дедушку. Прежде чем сесть на табурет, Суховерко извлек из стенного шкафа ученическую тетрадь и аккуратно заточенный карандаш. Парень молча принял письменные принадлежности и небрежно начеркал замысловатые каракули:
«Что с Суховерко?»
Дедушка прочел текст, после отобрал у внука карандаш:
«Задание не выполнено».
«Почему вы не сели в автомобиль, когда была возможность скрыться?»
«За мной следили».
«Сегодня провели отвлекающий маневр. Теперь вы не сможете скрыться. Дом окружен. Прямоков ждет в подъезде. Нас хотят незамедлительно под конвоем отправить на Мениолу. Вы не пройдете идентификацию. Подмену обнаружат».
«Понимаю. Готов пожертвовать своим жизненным статусом».
«Это единственный выход. Иначе меня разоблачат. А сейчас вам необходимо сымитировать Суховерко и принять предложение Прямокова. После действуйте по обстановке».
Старик лишь кивнул головой в знак согласия. Потом начал громко расспрашивать Вадима о нелепой смерти родителей, о том как несладко живется сироте…
А лист Вадим вырвал из тетради, скомкал и затолкал в рот, долго и усердно жевал, стараясь проглотить. Дедушка налил в стакан прохладной кипяченой воды из эмалированного чайника. Внучек залпом выпил спасительную жидкость и наконец, проглотил-таки проклятую улику. Через минуту следует открыть входную дверь и попросить мениольцев пройти в дом. Впрочем, вряд ли Прямокова можно назвать желанным гостем.
Глава двадцать первая.
Вдоль дороги стройными рядами выстроились подсолнухи, словно солдаты-великаны на параде. Их огромные соцветия, окаймленные яркими лучистыми лепестками, неотрывно следят за солнцем, прослеживая весь его путь от рассвета до заката.
Разгар дня. Плотная облачность закрыла своим рыхлым телом светило.
Валерий Константинович полулежал в кресле, молчал и вот уже около часа практически безотрывно созерцал плавно меняющийся однообразный пейзаж за окном автомобиля.
Колонна машин с сотрудниками областной резидентуры подъезжала к небольшому провинциальному городу. Последние километры пути. Впереди нелегалов ждет изрядная нервотрепка и неопределенность. Спонтанно организованное мероприятие вряд ли сулит приятные впечатления.
Коммуникатор уведомил о поступлении текстового сообщения. Щербаков лениво взглянул на наручные часы, после активировал потайной прибор, сокрытый в недрах престижного хронометра. Маленькая голограмма загородила собой циферблат. Текст долго не желал заканчиваться и медленно полз по зыбкому экрану, практически по воздуху. Раз супруга прислала солидный трактат, значит, для этого есть веская причина. Лида зря время не теряла. Придется вникать в подробности:
«…Валера, ты был прав. Я выяснила, что Гужников прежде служил в Петрозаводске. Тогда его звали Литке Эдуард Николаевич. Он, разумеется, работал в прокуратуре. Семнадцать лет назад его внезапно отозвали на Мениолу. Формально повод пустяковый, но… ты же прекрасно понимаешь, что это всего-навсего предлог. Через земной год, после бесцельного просиживания штанов в Управлении, Литке теперь уже как Гужников был командирован в наши края. Спрятали парня в глухой провинции без маломальских перспектив карьерного роста. Либо опала, либо нельзя ему было высовываться…
А теперь самое главное. Аналитики «Бабули» действительно славно поработали и прислали мне кое-что интересное. В те времена руководил резидентурой в Петрозаводске некто Бондаренко Андрей Витальевич. Нам он больше известен под фамилией Суховерко. Гужников и Суховерко действительно служили вместе. Интуиция тебя не подвела. Но Гужников покинул Петрозаводск за семь лет до отставки Суховерко с поста резидента. Однако аналитики не были бы аналитиками, если бы не узрели один любопытный факт. Семнадцать лет назад в Петрозаводске (незадолго до эвакуации Литке) при загадочных обстоятельствах итроники убили сотрудницу ФСКР Тимонину Евгению, убили с помощью роботов-комаров. Точно так же спустя годы был убит Гужников-Литке. А тогда его успели эвакуировать. К сожалению, мне не удалось разузнать подробностей инцидента многолетней давности, «Бабуля» отказалась предоставить подробную информацию. Однако вывод прост и очевиден. Похоже, что мы столкнулись с отголосками прошлого, ведь через семнадцать лет противник таки добрался до Гужникова. Видимо он и Бондаренко, так или иначе, причастны к инциденту. Плюс некто неизвестный позапрошлой ночью старательно изображал «пенсионера», когда проник на дачу заместителя прокурора, словно хотел намекнуть, пора платить по счетам за прошлые грехи. Дальше думай сам. Информации достаточно. А «Бабуля» в последнем разговоре со мной просила любой ценой спасти Суховерко. Она, разумеется, знает за какие «подвиги» итроники хотят лишить жизни «пенсионера», но, видимо, дедушка ещё кому-то нужен. В общем, сейчас всё зависит от тебя и от Прямокова. Личные дела Гужникова и Суховерко прилагаю отдельным документом. Жду известий. Валера, умоляю, будь осторожен. Не нравится мне эта история».
Щербаков дважды прочел послание, отключил коммуникатор и вновь повернул голову в сторону окна. Не нравится история? Так ведь, похоже, что она никому не понравилась кроме итроников.
Автомобиль стремительно пожирал последние километры пути. За окном начали появляться первые признаки городского пейзажа; сначала промелькнула заправка, потом нескончаемой вереницей потянулись серые пыльные заборы промышленной зоны, следом показались приземистые домишки частной застройки и вот, наконец, будто из-под земли выросли стройные ряды девятиэтажных жилых домов, новые микрорайоны провинциального города.
Пора поговорить с Прямоковым, пожурить немного и согласовать план действий.
***
Пыльная «Волга» остановилась на обочине у канавы, в двадцати метрах от дома Прямокова. Мужчина и женщина средних лет, весьма посредственной внешности в повседневной одежде покинули машину и направились к одноэтажному коричневому дому.
Порывистый ветер трепал волосы, выбившиеся из-под платка женщины и подол её светлого цветастого платья. Серая ворона довольно мирно устроилась на ветке березы рядом с сизым голубком. Представители областной резидентуры приехали в гости к провинциальным коллегам.
Прямоков ждал высоких гостей на крыльце своего дома. Заметив ворону, он лишь покачал головой и тяжело вздохнул. После подачи условного сигнала Валерий Константинович и его водитель вылезли из машины и тоже проследовали в дом, битком набитый людьми.
Хозяйская «Нива» одиноко стояла во дворе, зато вдоль улицы то там, то сям были припаркованы девять автомобилей. Мотоцикл «Днепр», разумеется, тоже находился в поле зрения. Прочие сотрудники местного отделения ФСКР и их коллеги из областного центра либо добросовестно охраняли периметр условной зоны безопасности, либо занимались повседневной работой.
В зале расположились десять человек, включая гостей, приехавших на «Волге».
Валерий Константинович сухо поздоровался с подчиненными. Мерцевич поднялся на ноги, усадил женщину в свободное кресло рядом с Алёной.
Старшие офицеры прошли на кухню.
- Давай поговорим, - мрачно начал Щербаков, прикрыв дверь.
- Суховерко там, - Юра указал на открытую крышку подпола.
- И что тебя вечно в подземелье тянет? - Валерий Константинович непроизвольно усмехнулся, после кряхтя полез в погреб.
- Нравится мне там. Тишина и покой.
- Оно и видно, - начальник проследовал в потайную комнату, пройдя мимо стеллажа с припасами.
Вася и Шурик, увидев командование, мгновенно вскочили с кресел. До сего момента они скучали перед мониторами, внимательно наблюдали за окрестностями и за «пенсионером».
- Где дедушка? – Щербаков махнул рукой коллегам, мол, присаживайтесь, в ногах правды нет, а с вопросом обратился к Прямокову.
- В медицинском изоляторе.
- Курсант?
- Там же.
- Беседуют?
- Ага. Временами очень даже мило разговаривают.
Щербаков обратил взор к мониторам.
- Итрониками не пахнет?
- Никак нет, - доложил Шурик.
- Понятно, - Валерий Константинович, наконец, остановился у крайнего монитора и долго рассматривал седовласого дедушку, устроившегося на кровати подле внука. – О чем говорят?
- Да так, вспоминают былое. Домой собираются.
Щербаков кивнул головой, приметив у ног дедушки старинный светло-коричневый чемодан с вещами.
- Бьюсь об заклад, что в чемодане не пижама с трусами и не свежие рубашки.
- Нет, конечно, - Юра расплылся в добродушной улыбке. – Семейные фотографии, кое-какие личные вещи и китель с кортиком.
- Китель? – Щербаков изумленно скривил губы.
- Наш дедушка всю войну воевал на Северном флоте, да и потом служил.
- Об этом я знаю, - согласился Валерий Константинович. – Но чтоб взять на Мениолу китель с орденами…
- Кому что дорого.
- Верно, - Щербаков на секунду задумался, после опустился на краешек стола и окинул задумчивым взглядом личную гвардию Прямокова. – Ребята, оставьте-ка нас с Юрой наедине. Погутарить нам надо.
Вася медленно поднялся на ноги и нехотя, вразвалочку направился к выходу, достав папиросу. Шурик ещё пару секунд возился с приборами, отдавая роботам необходимые команды, после, пожав плечами, тоже последовал примеру Васи, демонстративно вынув из кармана брюк пачку «Ту-134».
- Неразговорчивые у тебя хлопцы, - Щербаков занял одно из кресел и похлопал рукой по второму, приглашая Прямокова сесть рядом.
- Нормальные, - Юра принял предложение.
- Я вот о чем подумал на досуге, - бутафорский резидент начал разговор издалека и достаточно любезно, - не засиделся ли ты в этой дыре? Мужик ты толковый, годы бегут. Думаю, пора тебе идти на повышение.
- Вот оно что, - Прямоков разочарованно хмыкнул. – Ну-ну. Всё-таки я перешел дорогу областному начальству.
- Напрасно обиделся, - тон Щербакова не изменился. – Дело не в том, что ты неудобный человек…
- А в чем?
- Пора двигаться дальше.
- Ясно. Но только не в твоей епархии. Да? Боишься, что начну подсиживать?
- Нет. Не боюсь. Просто в нашем «хозяйстве» выше нынешней должности, - Щербаков демонстративно осмотрелся по сторонам, - ты не прыгнешь.
- А может я не хочу прыгать.
- Хочешь. Многие хотят, и ты не исключение из правил. Я напишу ходатайство в Управление. Пусть рассмотрят твою кандидатуру. Только это отдаленная перспектива, потому не дуйся. Ничего личного. Мы ещё с тобой повоюем, ещё ни один Новый год встретим за общим праздничным столом.
- Зачем тогда говорить об этом?
- Чтобы знал.
- Хорошо, - Прямоков надменно хмыкнул, - учту.
- Вот и славно, - Валерий Константинович улыбнулся злодейской улыбкой. – А теперь вернемся к нашим баранам.
- Которые сидят в изоляторе?
- Да. Слушай меня внимательно. Перво-наперво прикажи Сабурову прекратить расследование.
- Зачем?
- Преступление раскрыто.
- А можно поконкретнее? – Прямоков не поверил и вновь хмыкнул.
- Можно. Перечислю факты. Помнишь, ты спрашивал меня, известно ли ФСКР об аналогичных случаях убийства наших сотрудников?
- Было дело.
- Я ответил тебе, что семнадцать лет назад точно так же был убит сотрудник областной резидентуры в Петрозаводске.
- Про Петрозаводск не говорил.
- А теперь говорю. Так вот, в то время там служил человек по фамилии Литке. Юрист. Сразу после инцидента Литке эвакуировали на Мениолу, а через год забросили к нам.
- Гужников?
- Он самый. Шестнадцать лет жил тише воды, ниже травы пока его не выдал «крот» в Управлении. Выдал больше года назад. Выдержка у итроников надо сказать отменная. Долго готовились. «Крота» же разоблачили спустя полгода. За это время он умудрился нанести огромнейший вред всей нашей структуре. Информацию по предателю до сих пор систематизируют, а конца и края не видно. Потому служба собственной безопасности, которая ведет расследование по факту предательства, не знала о планах итроников по устранению Гужникова. Расследование пока не завершено, вскрыли лишь верхушку гигантского айсберга. До твоего подчиненного просто очередь не дошла. А жаль. Потеряли человека.
- Вот где собака зарыта, - Юра развалился в кресле, вытянув ноги.
- Следующее чудо. Возглавлял петрозаводскую резидентуру наш «пенсионер». Но его не эвакуировали на родину вместе с Гужниковым, хоть он и как-то причастен к тем таинственным событиям. Суховерко спокойно работал до самой пенсии. Я не знаю чем конкретно наши коллеги насолили итроникам до такой степени, что те готовы преследовать их даже спустя годы, но факт остается фактом. Не ясно так же зачем дедулю поселили рядом с Гужниковым? Огрехи налицо. Впрочем, нам известно далеко не всё. Возможно, бывшие коллеги общались во внерабочей обстановке. Поэтому не будем рассуждать кто прав, а кто виноват и примем сложившуюся ситуацию так, как есть.
- Дедулю тоже хотят убить.
- Именно! «Бабуля» просила спасти Суховерко любой ценой. Он важная птица.
- Зачем же ему разрешили жить на Земле?
- А какая разница где умирать?
- Но ведь проникнуть на Мениолу гораздо сложнее.
- Зато там легче найти человека.
- Не стану спорить.
- Подытожим. Семнадцать лет назад произошло событие, отголоски которого мы расхлебываем по сей день и это несмотря на то, что итроники не мстительны. Подробностей нам никогда не расскажут, потому не будем фантазировать. Благодаря предателю итроники узнали местонахождение Гужникова и буквально вчера убили его за старые грехи. Логично?
- Логично, - согласился Юра. – Только с дедушкой не всё понятно.
- Да. Его никто не трогал, а ведь он был на виду…
- Ныне он десять лет как на пенсии и вдруг неожиданно понадобился противнику.
- Возможно, боялись трогать действующего резидента, - предположил Щербаков. – Ведь это равносильно объявлению широкомасштабной войны. Со всеми вытекающими последствиями.
- Слабый аргумент. Особенно, если учесть, что итроники желают отомстить двум сотрудникам ФСКР даже спустя семнадцать лет. Отомстить лично им, а не всей нашей структуре. Событие само по себе неординарное. Не похоже на итроников. Не их повадки.
- Но факт остается фактом. У меня есть предположение. Скорее всего, итроники лишь недавно узнали о причастности Суховерко к событиям в Петрозаводске. Вероятно «крот» помог.
- Хорошее предположение, - Юра скрестил руки на груди, внимательно наблюдая за дедушкой. – А на дачу итроники залезли чтоб сыграть дурацкий спектакль? Бойся враг, возмездие тебя настигло…
- Может и так. Чем черт не шутит. Только Гужников не понял намёка. Не признал в ночном воришке бывшего командира. Семнадцать лет прошло.
- Несчастный Степан Лукич, - Прямоков тяжело вздохнул. – Говорил, поработаю ещё четыре года и подам в отставку. В прокуратуре бы его с почетом проводили на пенсию… всю жизнь прятался человек…
- Ну, и не такое бывает, - Щербаков поднялся на ноги. Он был далек от сентиментальных мыслей. – Сейчас наша задача отправить Суховерко на Мениолу, - Валерий Константинович взглянул на часы. – Звездолет уже должен нарезать круги вокруг планеты. Часа через три приземлится.
- А ведь нас хотели рассорить. Верно? – Прямоков всё ещё глядел на дедушку, сидящего в обнимку с внуком. – Якобы Гужникова убил «пенсионер», причем по указке областного начальства. Хорошо придумано.
- Ты полдня жевал эту идею, - Щербаков покачал головой. После загадочно улыбнулся.
- Было дело.
- Ну, ничего, страшно не обмануться, страшно стать рабом заблуждения. Потом появились итроники, и ты прозрел.
- С итрониками тоже далеко не всё ясно.
- В каком смысле?
- Их утренняя вылазка напоминала показательное выступление.
- Концерт по заявкам тружеников Федеральной службы контактной разведки?
- Что-то в этом роде. Отвлекающий маневр.
- Отвлекающий от чего? – Щербаков насторожился.
- От правды, полагаю, - Юра отвернулся от монитора и взглянул в глаза начальнику.
- От какой правды, Юра?
- Правда всегда одна.
- Обойдемся без высоких слов. Скажи толком.
- В связи с убийством нашего сотрудника я поручил Алёне заняться практикантом. В тот момент мне было не до него. Сегодня они ходили в кино. Именно там они натолкнулись на итроников. Но я не припомню другого случая, чтобы противник так бездарно вел наружное наблюдение. Мы их тут же обнаружили. Итроники намеревались похитить курсанта. Однако даже дилетанты действуют умнее и решительнее. Вывод напрашивается сам собой.
- Отвлекающий маневр.
- Хорошо продуманная бравада. Остается понять, ради чего им понадобился сей спектакль? Что-то с Суховерко не в порядке.
- А дедуля разыгрывает святую невинность? На вопросы не отвечает?
- Верно. Увиливает от прямого ответа и ссылается на конфиденциальность информации. Обычная практика. Я бы тоже так поступил.
- Ты хочешь…
- Надо провести детальное биоэнергетическое освидетельствование «пенсионера».
- Ради чего? Ведь это, несомненно, он, собственной персоной. Я полчаса назад выслал тебе подробные данные по Суховерко. Биодетектор подтвердил личность?
- Подтвердил.
- Да и курсант его опознал, - Щербаков указал на монитор. – Мило разговаривают. Вадим считает старика родным дедушкой.
- Вадим его никогда прежде не видел, знает только по видеооткрыткам. Полагаю, что лучше пять минут позора, чем…
- Так-то оно так, - Валерий Константинович почти согласился с помощником. – Что ж, давай проверим дедулю…
Щербаков не успел закончить мысль. Раздался сигнал тревоги. Видеокамера в изоляторе транслировала страшную картину. Дедушка вдруг повалился на пол, схватившись за грудь. А ошалевший практикант со всей силы колотил кулаками в закрытую металлическую дверь и кричал что есть мочи:
- Откройте! Откройте! Дедушке плохо. Откройте, пожалуйста! Помогите!
- Чёрт! – Прямоков отвернулся от монитора и бросился к противоположной стене. Потайная дверь открылась. В коротком коридоре вспыхнул свет, осветив четыре двери. Юра проследовал в коридор и отрыл крайнюю дверь. Вадим выскочил из медицинского изолятора. Он ревел от отчаянья, внезапно захлестнувшего душу.
- Дядя Юра, там… дедушка… ему плохо. Позовите врача.
Щербаков отстранил мальчика и ринулся в стерильный изолятор, бросился на колени и повернул дедушку на спину.
- Бледный, губы посинели. Юра, где врач? – орал Валерий Константинович, стараясь нащупать пульс. – Давай его сюда!
- Вадим, - Прямоков не потерял самообладание. – Беги за Алёной. Она разбирается в медицине. А я свяжусь с доктором.
- Я не уйду! – парень иступлено мотал головой.
- Бегом, курсант! – взревел Прямоков.
Парень мгновенно перестал сопротивляться, подчинился приказу и помчался к выходу из подземного убежища.
А Щербаков и Юра подняли тело с пола и положили на белоснежную кровать.
- Пульса нет. Ты понимаешь, Юра, что это значит?
- Врач не успеет.
- Что произошло с дедушкой?
- Не знаю. Умер, наверное.
- Это я и без тебя вижу, - Щербаков неожиданно успокоился и сел на краешек кровати. Кричать бесполезно.
В изолятор вбежала Алёна, за ней Шурик, Вася и Мерцевич. Они пододвинули к кровати стойку с медицинским оборудованием, прогнали бесполезное начальство и приступили к работе, пытаясь реанимировать старика. Вадим стоял чуть в стороне, размазав слёзы по щекам, да всхлипывал иногда, созерцая суматоху.
- Всё, - спустя десять минут Алёна утерла пот со лба и отошла прочь от мертвеца.
Шурик выключил оборудование, отцепил датчики, убрал катетеры и закрыл покойнику глаза.
В комнате повисла гнетущая тишина. Вадим уткнулся лицом в грудь Алёны, обнял девушку, стоял молча, лишь периодически вздрагивал всем телом. Остальные взрослые тупо и непонимающе смотрели на труп.
- Чёрт! Не понимаю, - наконец изрёк Прямоков, треснул кулаком по мягкой стене и направился к выходу.
Вадима увели насильно. Прочие разведчики покинули комнату самостоятельно. Дверь закрыли и выключили свет. Скоро приедет доктор Мирославцев. Он обязательно разгадает загадку скоропостижной смерти.
Между тем долгий и насыщенный день подходил к концу. Вечерело. Солнце решило спрятаться за горизонтом.
Алёна успокаивала курсанта наверху, уединившись с ним в комнате. А под землей сотрудники резидентуры: Щербаков, Прямоков, Вася, Шура и Мерцевич ждали приезда доктора и гадали о причинах внезапной кончины отставного офицера ФСКР.
- Нет здесь комаров, ни натуральных, ни искусственных, - Прямоков откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. – Мы приняли беспрецедентные меры безопасности.
- Но результат налицо. На что это похоже? - не согласился Щербаков.
- Я вообще затрудняюсь сказать на что это похоже, - возразил Юра.
- На цианид, - вставил словечко Вася.
Шурик его поддержал.
- Хотите сказать, что дедуля отравился? – речь Валерия Константиновича была полна сарказма. – С чего бы это?
- Да пес его знает. Может из ума выжил, - Вася мусолил незажженную папиросу во рту, а в руках вертел спички.
- Так, обойдемся без глупостей! – Щербаков командирским голосом установил порядок и тишину в помещении. – Долго ещё ждать?
- Приедет с минуты на минуту, - речь шла о докторе. Прямоков поднялся на ноги и медленно прошелся по комнате, держа ладони на затылке и сцепив пальцы в замок.
- Хорошо. Проведем вскрытие, установим причину смерти, поторопимся пока не пришла грозная депеша из Управления. А иначе нас затаскают по инстанциям. Давай-ка, Шура, ещё раз внимательно посмотрим видеозапись.
- Что на неё смотреть? - бурчал Шурик, устраиваясь перед мониторами. – Сидел себе дед, болтал, да помер на полуслове. Даже с внуком не попрощался. Лицо почернело, губы посинели и… откинулся…
- Но хватил его удар и чтоб избегнуть божьих кар, - Вася тихонько напевал песню Высоцкого, однако увидев грозное лицо Прямокова, осекся и замолчал, - кот диктует…
- У меня шалопаи в подчинении, а у тебя оболтусы, товарищ майор, - сделал нелицеприятный вывод Щербаков, встав за спиной Шурика и обратив взор на голографический монитор.
- Чем Бог наградил, - Прямоков последовал его примеру.
Прочие офицеры постарались не отстать от начальства.
Видеозапись не дала ответа на животрепещущий вопрос. Старик действительно умер на полуслове. Вадим наверняка поседеет от ужаса. В тот момент его лицо перекосил животный страх. А комплексная система безопасности, в том числе и её биологическая составляющая не обнаружила ничего подозрительного.
В самый разгар просмотра, когда предположения о причине смерти Суховерко сыпались словно из рога изобилия, в подпол спустился доктор Мирославцев.
- Здравствуйте, товарищи, - вежливо поздоровался он, поставив на пол чемоданчик и протирая очки. – Где больной?
- Помер, - Вася вспомнил о папиросе и направился к выходу.
- Как помер? – доктор даже на секунду растерялся.
- А вот так, натурально, - Вася скрылся за дверью.
- Ничего не понимаю.
- Глеб Сергеевич, добрый вечер, - Прямоков подозвал врача, махнув рукой. – Посмотрите видеозапись, может вам станет понятно. Просто у нас ЧП, человек внезапно умер.
- Гм, - Мирославцев снял пиджак и приблизился к монитору.
Картина скоропостижной смерти не произвела впечатления на доктора. И не такое он видел за долгие годы медицинской практики.
- Алёна сделала всё, что могла, - пояснил Юра, - но реанимировать старика не удалось.
- Где тело?
- В медицинском изоляторе.
- Установите причину смерти, - Щербаков хмурился.
- Разумеется, - Глеб Сергеевич измерил взглядом «пришлое начальство» и неторопливо направился в изолятор. Его не удивило присутствие старшего офицера областной резидентуры, особенно в свете событий минувших дней.
Мирославцев долго возился с покойником, а разведчики наблюдали за ним, столпившись у монитора. Но окровавленная простыня ограничивала обзор. Наконец доктор отложил инструменты и направился к умывальнику.
- Глеб Сергеевич, что у вас, - не утерпел Прямоков. – От чего он умер?
- Не знаю, Юрий Владимирович, - Мирославцев тщательно мыл руки. – Нужна токсикологическая экспертиза.
- А предположение есть?
- Возможно отравление. Точнее сказать пока не могу.
- Отравление? Вы думаете, что человек…
- А кто вам сказал, что покойник человек? – Мирославцев ехидно ухмыльнулся и взглянул в объектив видеокамеры.
В подполе воцарила гробовая тишина.
Первым из оцепенения вышел Щербаков.
- Доктор, подождите, что означают ваши слова?
- А то и означают. Можете войти в изолятор и убедиться, если не брезгуете, конечно.
Разведчики помчались в изолятор.
Мирославцев откинул в сторону окровавленную простыню и продемонстрировал тело вскрытое скальпелем, внутри которого, будто в оболочке покоилось ещё одно тело, серое, шершавое и противное с большой головой и выпученными черными глазами.
- Матерь божья! – Вася едва дышал, впрочем, запах сгоревшего табака всё равно заполнил изолятор. – Итроник!
- Высшее насекомое, - спокойным голосом подтвердил Мирославцев, - травоядное.
- Он мертв? – Щербаков не верил собственным глазам.
- Да. Не убежит.
- Но как же так? – Шурик то надевал очки, то снимал.
- Вопрос не ко мне, молодой человек.
- Спокойно, Саша, - Валерий Константинович решил покомандовать. – Всем покинуть помещение. А вы, доктор, останьтесь и законсервируйте тело. Я отправлю его на Мениолу. Да… и подготовьте сопроводительный документ.
- Хорошо. Сделаю.
- Несчастный практикант. Брр. Идёмте, - Прямоков первым вышел в коридор.
- Ни черта не понимаю, - сокрушался Шура, в голосе проскользнули нотки разочарования, - а как же показания биодетектора?
- На этот вопрос могут ответить только биоэнергетики, - Щербаков занял одно из кресел.
- Хитрый биоскафандр, - предположил Юра. – Почти полностью имитирует человека. Вот кто побывал на даче Гужникова.
- А где настоящий дед? – до сего момента скромно молчавший Мерцевич вдруг заговорил.
- Хороший вопрос, - Валерий Константинович кивнул головой. – У Суховерко есть запасное жильё. Улица Вокзальная. Надеюсь, он прячется там. В противном случае… итроники нас опередили…
- Вокзальная? – переспросил Вася. – Это не далеко.
- Возьмем человек десять и поедем, - Щербаков поспешил к выходу. – Остальные пусть останутся здесь.
- Шура, будь на связи. Вася, идем со мной, - Прямоков махнул товарищам рукой.
- Вот так всегда, - Шура и Мерцевич расположились в опустевших креслах, - нас никуда не берут. Свинство, причём натуральное.
Глава двадцать вторая.
Двухэтажный каменный дом послевоенной постройки по улице Вокзальной со стороны проезжей части был огорожен палисадником. Два высоких клена и жиденький деревянный заборчик отделяли дом от тротуара.
На тихой улице спокойно и малолюдно. Гуляют старушки, резвятся дети, влюбленная парочка, взявшись за руки, неторопливо бредет, не обращая внимания на окружающий мир. У них свои заботы, а у инопланетян свои.
«Волгу» припарковали на противоположной стороне улицы. Сначала Вася, Сабуров и пришлый агент из области поочередно, с интервалом в несколько минут (чтобы не привлекать внимание бдительных старушек) вошли в первый подъезд дома номер пятьдесят шесть и поднялись на второй этаж по скрипучим деревянным ступеням. Щербаков с Прямоковым остались в машине. Прочие сотрудники установили наружное наблюдение, рассредоточившись по периметру района. Внешний осмотр не выявил ничего подозрительного, поэтому Вася приступил к активной фазе мероприятия. Надо проникнуть в квартиру. Звонить в дверь не имело смысла. Воспользовались отмычкой. Когда в пустом подъезде щелкнул замок, и скрипнула дверь, Прямоков прильнул к голографическому монитору коммуникатора, даже снял часы с запястья и положил их на колени, чтобы чудо техники не заметил случайный прохожий. Видеокамеры, спрятанные на одежде сотрудников, исправно транслировали панорамную съёмку коридора и квартиры.
Приоткрыв дверь и вынув оружие, Вася, неслышно ступая, вошел в мрачную прихожую. Замыкал процессию Сабуров. Хилая электропроводка не спрятана под штукатурку, видно каждый провод. Электричество отключено. Предохранители вынуты и лежат на полочке под счетчиком рядом со связкой ключей. Старые полосатые обои кое-где отстали от стен. Полы грязные, давно немытые. Некогда красный коврик аж посерел от обилия пыли. Коридор разветвлялся на два направления. Обе двери закрыты. Одна ведет в зал, другая на кухню. В продолжение коридора видна третья дверь, но она значительно уже первых двух. За узкой дверью спрятан совмещенный санузел.
Разведчики долго стояли на пороге, прислушивались и обменивались жестами. Такое впечатление, что квартира на втором этаже пуста. В ней давно никто не живёт. Однако ключи на полке под электросчетчиком и пара летней обуви на полу упрямо утверждают об обратном. Словно после долгого отсутствия хозяева вернулись в квартиру, небрежно бросив обувь посреди прихожей, а не пододвинув аккуратно к стене, случайно потревожили лежалую пыль, будто зашли всего на несколько минут, но затем передумали уходить и остались. Плюс черная кепка и бежевый пиджак висят на вешалке. Нет, товарищи, хозяева наверняка дома и приготовили непрошеным гостям «радушный» приём. Именно так.
Вася медленно приоткрыл дверь, ведущую в жилую комнату, областной офицер буквально запрыгнул в помещение с «карандашом» в руках. Вася последовал за ним, а Сабуров остался в дверях, контролируя прихожую и прикрывая коллег с тыла.
- …Мать… честная, - вырвалось у Васи, когда он увидел мертвеца с петлёй на шее, висящего на толстой веревке у стены. Ржавый крюк торчал прямо из потолка, видимо кто-то умудрился просверлить насквозь перекрытие и закрепить крюк на чердаке. О чем красноречиво свидетельствовали куски штукатурки, валяющиеся на полу. Черты лица повешенного показались знакомыми. Те же слегка взъерошенные седые волосы, тот же острый подбородок, та же бородавка на щеке…
- Дедушка, - мрачно констатировал факт Сабуров.
- Ещё один, - дополнил Вася.
Помочь мертвецу разведчики не могли потому кинулись осматривать квартиру. Заглянули в туалет, в кладовку, но не обнаружили ровным счетом ничего, если не считать старых вещей, бутылок из-под вина и протухшей еды в холодильнике. Квартира пуста, лишь труп одиноко висит посреди зала, высунув посиневший язык, да темными глазницами смотря на непрошеных гостей.
- И что мы сегодня одни трупы собираем? – посетовал Вася, тяжело вздыхая.
- Урожай поспел, - развил мысль Сабуров, снимая кепку.
- Густо посеяно, - Вася вернулся в зал и осмотрел аскетичный интерьер; деревянный стол с толстыми ножками, покрытый темно-зеленой скатертью, продавленный диван и сервант, изготовленный в годах шестидесятых.
- Не зря убийцы плотно зашторили окно, - обратил внимание Сабуров.
- Ты думаешь, его убили? – вопросили разведчики, впрочем, старшему оперуполномоченному уголовного розыска виднее.
- У вас есть иные варианты? – Сабуров даже усмехнулся и ещё раз взглянул на труп.
- Картинка нормальная? – теперь Вася обращался к далекому начальству. – Всё видели.
- Видели, - согласился Щербаков. – Надо тщательно осмотреть квартиру. Сейчас Юра вызовет экспертов. Труп вынесем ночью, когда соседи угомонятся и лягут спать. Вы уверены, что дедушка не расстался с жизнью по доброй воле?
- Абсолютно, - в разговор вступил Сабуров. – Посмотрите внимательно на труп. Пальцы на ногах практически касаются пола. Проще говоря, жертве не составило бы большого труда встать на цыпочки и снять петлю с шеи, при условии, если бы он боролся за жизнь. Так же он мог дотянуться руками до крюка. В такой ситуации невозможно совершить самоубийство. Инстинкт самосохранения заставил бы человека искать пути к спасению. Вряд ли бы у него хватило выдержки и силы воли висеть с петлей на шее, поджав ноги и покорно ждать наступления смерти. Нет, не думаю, что это возможно.
- Значит, его повесили.
- Однозначно. Причем, скорее всего, в тот момент жертва была без сознания и не могла сопротивляться, либо… была уже мертва…
- Как давно наступила смерть?
- Я не медик, но полагаю, что дедушка висит как минимум с утра или со вчерашнего вечера, даже запаха нет. Свежий.
- Ясно. Ищите следы, оставленные злоумышленниками.
- Хорошо.
Щербаков отключил коммуникатор и откинулся на мягкую спинку сиденья. Рядом мрачный Прямоков отрешено глядел в окно.
- Ну и дела, - проскрипел Валерий Константинович, медленно выдыхая воздух. – Опоздали. Кругом опоздали…
- Да. Вот вам и отвлекающий маневр. Итроники наверняка покинули пределы области. Вполне могли успеть, - Прямоков открыл окно и закурил. - Выполнили задание и смотались. Что теперь говорить практиканту?
- Сам решай, Юра. Можешь сказать правду. В любом случае, его дедушка мертв. А нам с тобой всыпят по первое число. И за дело, между прочим.
- Мне не понятно только одно, почему «пенсионера» повесили, а Гужникова отравили?
Глава двадцать третья.
Летний воздух свеж и неподвижен. Три часа ночи.
За столом, на веранде в доме Прямокова, при зашторенных окнах с видом побитого пса сидел Валерий Константинович, подперев голову руками. Суматошный день закончился большим разочарованием. Потому и настроение питейное. Щербаков решил заночевать у Прямокова, а утром вернуться в родной город. Однако не спалось областному начальнику. Выслушав доклад мужа, супруга его не бранила, даже не ехидничала, только нахмурилась и махнула рукой. После драки кулаками не машут. Бессмысленно. Проиграли. И этим всё сказано.
По другую сторону стола, спрятавшись за абажуром настольной лампы, скучал Юра. Его настроение вряд ли сильно отличалось от настроения начальника. А наполовину опорожненная бутылка водки лишь усугубила мрачные мысли разведчиков-нелегалов. Прямоков лично проводил практиканта до звездолета, старался успокоить парня, говорил всякую чепуху, возможно, оправдывался перед самим собой. Осталось только догадываться, что в тот момент творилось в голове тринадцатилетнего курсанта.
- И все-таки я не понимаю «Бабулю», - Юра тоскливо посмотрел на пустую рюмку. – Зачем она прислала практиканта? Зачем весь этот цирк? Можно ж было поступить по-человечески…
- Ай, - Щербаков поморщился, словно отведал лимона и махнул сразу двумя руками. – Наливай. Чего гадать? Можно подумать, от этого что-то изменится…
- Дедуля был бы жив, - Прямоков взял в руки бутылку, посмотрел на просвет, прикидывая в уме на сколько заходов хватит содержимого, и принялся разливать водку по рюмкам. – И Гужникова я проглядел. Ведь была же возможность. Спрятал бы его в изоляторе. Глядишь…
- Не факт, - Валерий Константинович поднял рюмку. – Знал бы где упасть, соломки бы подстелил. Затаскают нас надзиратели, как пить дать затаскают. Завтра же нагрянут, вот увидишь. Давай выпьем за то, чтоб ни черта нам за этот промах не было.
- Давай.
На звон стекла из дома вышла Алёна в домашнем халате и с заспанными глазами.
- Хватит чокаться, - она остановилась в дверях. – И так уже чокнутые. Ваше чоканье на соседней улице слышно.
- Алёна, ложись, мы скоро закончим, - Прямоков закусывал салатом. – Не жди нас.
- Я бы рада, да только ваш водитель, - речь шла о водителе Валерия Константиновича, - храпит как пожарная лошадь. Через стенку слышно.
- Ну… накрой его чем-нибудь.
- Грязными носками? – Алёна злодейски улыбнулась.
- Ладно, - Щербаков заступился за своего подчиненного, - утром мы уедем. Запах грязных носков к обеду выветрится. Потерпи немного. Человек целый день баранку крутит. Некогда ему. Устал как ездовая собака.
- Посидишь с нами? – Юра потянулся.
- Нет, - девушка решила вернуться в дом. – Попробую уснуть…
Алёна действительно ушла.
- Ну, что, - Щербаков на секунду отодвинул шторку и выглянул в темное окно. – Когда женишься?
- Скоро, - Юра даже рассмеялся.
- Ты вот что, как только нынешние передряги закончатся, бери в охапку свою ненаглядную и поезжай на Мениолу. Отпуск в самом разгаре. Пара земных недель у тебя точно есть. Да я ещё недельку добавлю в честь свадьбы. Хватит вам ходить холостыми. А то коллеги начинают шушукаться…
- Кто?
- Не важно. Поезжай. Там свадьбу сыграете. Потом здесь сыграете. Красота.
- Я подумаю, - Юра вновь рассмеялся.
- Думай, только не долго, иначе отпуск закончится.
Приблизительно через пять часов звездолет, на котором улетел загадочный практикант, совершит посадку на далёкой, но родной планете Мениола. И тринадцатилетний курсант, будущий сотрудник отдела нелегальной разведки Шестнадцатого Управления ФСКР вернется домой, растворится в людской толпе и, возможно, больше никогда не встретится с Алёной, Юрой и Валерием Константиновичем. А итроники станут терпеливо дожидаться того момента, когда молодой курсант, закончив разведшколу и получив офицерский чин, будет командирован на Землю для прохождения службы…
Конец первой части.
