Храм Солнца.

Первая часть романа.

 

20.
Проехав на пассажирском экспрессе две остановки, юноша вышел из вагона и оказался в непривычном для него городском мире. Створки дверей распахнулись, и он сделал первые робкие шаги к новой жизни.
Пригород Актовоткона захватил Марпеля, оглушил и закружил в нескончаемой круговерти огромного мегаполиса. А ведь это только тихий пригород. Что же творится в центре? Тяжело провинциалу в столице.
Пешеходные улицы заполнены спешащими по делам прохожими. А под пешеходной мостовой с сумасшедшей скоростью ежесекундно проносятся десятки, если не сотни машин. И никому нет дела до одинокого укалага, устало бредущего по мостовой.
Зелень клумб, скверов, детских площадок пленена камнем, бетоном, металлом и пластиком. Нет тех зелёных просторов, к которым с детства привык юноша. Иная жизнь. Искусственная. Она немного пугает, но в то же время вызывает чувства соизмеримые с диким восторгом. Дома буквально подпирают небеса, заслоняя солнце и облака. И всё, что ныне окружает парня действительно создано руками обыкновенных людей. Человеку трудно вообразить себе трехсотэтажное здание, целый город внутри мегаполиса, взметнувшийся ввысь, к небу, отражающий лучи щедрого светила огромными стеклянными витражами, особенно если до сего момента этот самый человек видел только максимум трёхэтажный дом деревенского старосты. Жалкую хибару в сравнении с монументальными сооружениями Актовоткона. Марпель был ошеломлён и подавлен, он чувствовал себя букашкой несмело ползущей по огромной комнате заставленной диковинной мебелью. А вдруг кто наступит, растопчет? Впрочем, любопытство оказалось сильнее предрассудков. Парень во все глаза рассматривал удивительный город, стараясь не пропустить даже мелкие детали. Он настолько увлёкся, что не заметил, как свернул не на ту улицу, а потом и вовсе заблудился. Опомнившись от наваждения, Марпель остановился, растерянно озираясь по сторонам. Вывески на домах совершенно ни о чём не говорили ему. Пастух вертел в руках рисунок, схематично изображающий путь до дома приятеля врача, но не мог понять, как вернуться к прежнему маршруту. На рисунке изображены только нужные улицы, а все прилегающие пропущены за ненадобностью. Вот ведь незадача! И что теперь делать?
Надо спросить у прохожих.
Принять решение оказалось проще, чем реализовать. Человек пять или шесть просто отмахнулись от юноши, остальные сделали вид, что не заметили. Лишь древняя старушка, неторопливо гуляющая в сквере, соизволила обратить внимание на заблудившегося укалага.
- А, так ты не местный, - догадалась она и улыбнулась. – По говору похож на деревенского. Здесь недалеко. Пойдёшь прямо, потом на перекрёстке свернёшь налево, затем на следующем перекрёстке свернёшь направо. Там и расположен нужный тебе дом. Сориентируешься по месту. Тебе нет смысла делать лишний крюк и возвращаться к прежнему маршруту.
- Большое спасибо, - Марпель воспрянул духом. – Вы мне очень помогли.
- Пусть твои глаза всегда видят восход, - старушка добрыми словами напутствовала юношу, даже не подозревая о том, что вела беседу с укалагом.
Здесь недалеко! Ага! Понятие «недалеко» оказалось сильно растяжимым. Недалеко по меркам Актовоткона. А по меркам Марпеля ой как далеко. До первого перекрёстка он добрёл спустя полчаса, свернул налево, прошёл мимо огромного административного здания, добрался до соседнего небоскрёба, но тут его поджидал очередной сюрприз.
Возле величественных и кажется бесконечных каменных ступеней, ведущих к парадному ходу высотного здания, собралась солидная толпа. Люди кого-то ждали. А совсем рядом застыла огромная летающая машина. На борту схематично изображён восход солнца. Солнечный диск наполовину опустился за горизонт или наоборот выглядывает из-за горизонта. Это символ местоблюстителя, символ верховной власти Атенрета. Только деревенскому парню, да ещё укалагу незнакомы подобные условности. Юноша так и не понял кого конкретно жаждет увидеть многоликая гудящая толпа. Но любопытство родилось гораздо раньше самого пастуха. Марпель умудрился протиснуться сквозь толпу и оказался в первых рядах. Редкие охранники стояли лицом к народу и внимательно всматривались в толпу. Но горожане их не замечали. Взгляды атенретцев устремлены к прозрачной парадной двери. Вот сейчас она откроется и тогда… Дверь действительно распахнулась. Высоченные, в три человеческих роста створки мгновенно скрылись в стенных нишах, освободив проход. Коротко стриженая, очень стройная, даже хрупкая на вид белокурая девушка, одетая в ослепительно белый комбинезон, покинула здание и удивительно легко, невесомо, но при этом неповторимо грациозно стала неспешно спускаться вниз. Толпа словно очнулась от длительной спячки, заволновалась, а затем и вовсе забурлила. Люди что-то кричали и махали руками, приветствуя незнакомку, но Марпель не мог разобрать слов. Точнее он не понимал их значения. К тому же его толкали со всех сторон, кто руками, кто ногами, а кто-то и вовсе старался занять его место, пробравшись в первые ряды, при этом оттеснив в сторону нерасторопного укалага. Парень сопротивлялся, как мог, пожирая глазами удивительную девушку, медленно спускающуюся вниз, к машине. Он не понимал что происходит, но девушка его, безусловно, заинтересовала. Красивая.
В конце концов, возня в первых рядах закончилась тем, что Марпеля буквально вытолкнули вперёд к лестнице. Он вылетел, словно пробка из бутылки и оказался всего метрах в десяти от незнакомки. Охрана отреагировала моментально. Перед Марпелем неизвестно откуда возникла фигурка другой неприметной девушки. Видимо это личный телохранитель. Темноволосая девица предупреждающе вскинула левую руку, заслонив собой белокурую красавицу. А спустя секунду два дюжих молодца солидного телосложения скрутили в дугу незадачливого искателя приключений. Пастух лишь сдавленно охнул, но высвободится не смог. Интуиция подсказала: «Лучше не дёргайся».
- Отпустите его, - раздался властный, но в то же время очень приятный девичий голос. – У него нет дурных намерений.
Железная хватка ослабла. Парень смог распрямить спину и поднять голову. Юная «богиня» приблизилась к укалагу, безмятежно улыбалась. Охрана послушно расступилась.
- Спасибо, - только и смог невнятно проговорить излишне воспитанный пастух, машинально разминая плечи. Боль утихла.
- Святость наша небесная, надо лететь, - напомнил смуглый мужчина в длинном жёлтом ритуальном накиднике. Он настойчиво указывал девушке на воздушную машину.
- Да, да, сейчас, - девушка в белом комбинезоне наклонила голову, давая понять, что согласна со стариком, а сама внимательно изучала Марпеля. – Что ты здесь делаешь, в наших краях? – вопрос предназначен нарушителю спокойствия.
- Я… ну, - парень не нашёл что ответить.
- Тебе лучше поспешить, - немного насмешливо продолжила белокурая красавица. – Скоро пойдёт дождь. Впрочем, вода твоя любимая стихия…
Сказав это, девушка улыбнулась на прощание и действительно скрылась в чреве огромной машины. Охрана исчезла. А воздушная машина с символикой восходящего солнца на борту бесшумно и вертикально поднялась в небо, унося с собой таинственную незнакомку. Вскоре толпа начала редеть. Улица почти опустела. Марпель долго провожал взглядом удаляющуюся машину, а потом очередное наваждение оставило укалага, и парень продолжил путь. Укалага не покидало ощущение, что незнакомка «просветила» его насквозь, поняла даже самые сокровенные мысли. Несомненно, она поняла кто он. От этой догадки стало как-то не по себе. Вот так случайная встреча.
Марпель действительно намок под дождём, прежде чем сумел добраться до конечной цели своего долгого путешествия по незнакомым каменным джунглям. Он даже не удивился подобному недоразумению. А девушка действительно поняла, что видит перед собой самого настоящего переодетого укалага, что мир Солнца чужд и непонятен парню, рождённому на острове Борро. Но как? Вскоре Марпель смог разгадать тайну незнакомки. Оказывается он совершенно случайно, благодаря стихийному стечению обстоятельств встретился с принцессой Анатэ, третьим человеком в государстве, с дочерью Солнца, с хрупкой на вид девушкой наделённой колоссальной властью и сверхчеловеческими способностями, присущими почти всем представителям правящей элиты Атенрета. В те страшные для человечества дни, в последние месяцы войны никто по популярности не мог сравниться с дочерью Солнца. Её буквально боготворили. А всё потому, что юная особа царских кровей не так давно решила бросить уютную загородную резиденцию, неприступную крепость, цитадель власти и стать самым обыкновенным пилотом. Она хотела сражаться с врагом наравне с простыми смертными, делить наравне с подданными тяготы войны, невзирая на свой привилегированный статус, а если суждено, то и погибнуть. Но, разумеется, правящая элита не дала девушке осуществить задуманное, мгновенно вернула беглянку на законное место. Царствующему – царственное, а холопу – холопское. Однако, несмотря на закономерную неудачу, поступок девушки народ оценил по-достоинству. Небывалый прилив патриотических эмоций. Анатэ безоговорочно считали «своим лучом Солнца». И если бы Атенрет дожил до очередных выборов местоблюстителя, то можно с уверенностью на сто процентов говорить о том, кто бы из многочисленных кандидатов занял Огненный трон на следующие одиннадцать лет. Но подавляющему большинству атенретцев не суждено было дожить до конца текущего года, а тем более до следующих выборов. Солнце медленно, но неумолимо опускалось за горизонт. Приближалась другая эпоха, эпоха беспросветного мрака в которой нет места людям…

21.
Весь вечер и почти всю ночь археологи дежурили возле монитора. Половину киборгов отправили осматривать подземные лабиринты, а другая половина летающих помощников детально изучала парадный вход.
Литая дверь толщиной около десяти сантиметров и высотой более пяти метров инкрустирована драгоценными камнями и металлами. Картина изображает восход солнца. А сам бог Солнца запечатлён на переднем плане и очень похож на того героя-богатыря, которого Виктор видел на потолочной мозаике в Актовотконе. Поразительно, но черты лица схожи даже в мелочах, даже горбинка на носу точно такая же. А ведь далёкие предки, ныне живущие в белокаменном Актовотконе, никогда в жизни не видели внутреннее убранство именно этого Храма Солнца. Загадка? Возможно да, возможно нет. Скорее всего, до наших дней дошли не только устные предания, но и рисунки. А если учесть насколько трепетно атенретцы чтят свою религию, то можно с полной уверенностью утверждать, что ни один художник прошлого и настоящего не посмеет что-либо изменить в облике всемогущего бога Солнца. Но что ожидает атенретцев в будущем? Ведь влияние инопланетян на жителей планеты Атенрет приобретает необратимые последствия. Земля готова перекроить аборигенов по своему образу и подобию с тем, чтобы через несколько столетий заполучить «младшего брата», союзника. Основная ставка делается на оседлые племена, впрочем, кочевников никто не упускает из виду. Не исключено, что через два века Актовоткон уже будет чем-то напоминать Лондон викторианской эпохи.
На другой день археологи проснулись поздно, ближе к обеду. До заветной двери осталось пробурить какие-то несчастные двадцать метров. К изучению подвальных помещений при помощи киборгов Коллинз так и не вернулся. Неожиданно для всех этим вопросом занялись Стуберг и Кармен. Их вдруг заинтересовали надгробные плиты с именами усопших правителей. Они довольно часто теребили Айко, особенно если не могли сами прочесть надпись, либо если какой-то конкретный правитель не числился в официальном каталоге. Учёные делали одно открытие за другим, восполняя пробелы в хронологии царствующих особ. Постепенно Сайто совсем покинула тоннель и присоединилась к Кармен и антропологу. Её тоже заинтересовали неизвестные правители Атенрета. Виктор вместе с Лероном и его помощником приступил к монтажу ретранслятора на вершине шестилучевого шпиля. Проверяя оборудование, Лерон связался с Атенрет-сити. Там в доме археологов на «хозяйстве» был оставлен второй его помощник.
- Посмотри картинку, - попросил Лерон.
- Интересное кино, - спустя минуту отозвался помощник. – Дайте порулить!
- Успеешь! Становись в очередь, тут профессора ещё не наигрались, - Лерон усмехнулся и отключил портативную радиостанцию.
Все члены экспедиции были заняты определённым делом. Лишь мрачный капитан Стаал часа два бесцельно слонялся от одной группы учёных к другой, а после надолго засел в своей палатке, где были спрятаны спутниковые средства связи. Он наверняка консультировался с коллегами.
А впереди всех ждало самое значимое и долгожданное событие. Единственным препятствием на пути экспедиции теперь оказался металлический кокон, защищающий здание и широченные балки – компоненты огромного каркаса из сплава на основе титана, укрепляющего снаружи стены здания. Они не дадут тоннелепроходчику добраться до двери. Последние десять метров предстоит пробиваться если не вручную, то при помощи менее эффективных приспособлений.
Левитационная система привода тяжёлых дверей храма, разумеется, не работает. В закрытом состоянии створки поддерживают огромные пружины и два солидных запора самой примитивной, но достаточно надёжной конструкции. Значит, здание закрыли изнутри, а потом отключили привод дверей. Затем служащие выбрались через окно, наглухо задраив последнее отверстие в храме. Хотя бытует мнение, что служащие вместе с семьями остались внутри культового комплекса, добровольно похоронив себя заживо. Какая разница где умирать? Ведь большую часть атенретцев уже поджидала неминуемая гибель. Но пока обнаружены лишь усыпальницы правителей планеты.

***
День прошёл незаметно. Вот и вечер. Суета поглотила всех участников экспедиции. Когда начало темнеть тоннель кое-как достроили, укрепили свод, провели нормальное освещение, убрали всё лишнее, и перед взором учёных предстала металлическая стена, покрытая сверху мягким, губчатым, но очень прочным полимерным покрытием. После окончания строительных работ экспедиция собралась в тоннеле в полном составе.
Коллинз довольно долго рассматривал очередное препятствие. Одной рукой он привычно гладил подбородок, а другой водил по шершавой поверхности защитного покрытия.
- Лист толщиной двести пятьдесят шесть миллиметров на основе титанового сплава, - лениво объяснял Лерон. – Им обшили внушительный каркас, обрамляющий здание. Толщина листа уменьшается пропорционально высоте конструкции. Грандиозное сооружение. Вот. В свою очередь полимерное покрытие защищает металлические листы от воздействия окружающей среды, даже заметно ослабляет радиоактивное излучение. Теперь чтобы добраться до ворот храма, нужен хороший лазерный резак.
Кто-то присвистнул.
- А наш не годится? – на всякий случай спросил Амелин.
- Слабоват.
- Я попрошу капитана Стаала оказать посильную помощь, - промямлил профессор Коллинз. – Кстати, а где он?
- У себя, наверное, - Айко привычно пожала плечами. – Мне кажется, он ловит курьеров. Недавно рядом с лагерем кружили гравилёты…
- Ладно, схожу к нему, - профессор направился к выходу.
Смотреть больше не на что, и прочие участники экспедиции тоже постепенно разошлись. Остались лишь Айко, Виктор и Лерон. Они минут пять обсуждали замечательные технологии атенретцев. Но тут Лебедев внёс неожиданное предложение, предварительно артистично почесав нос:
- Может быть… нам стоит… э… отметить это событие, - недвусмысленно намекнул он, демонстративно осмотрев тоннель. – Поводов более чем достаточно.
Лерон тут же согласился. По его мнению, экспедиция неплохо поработала. А лазерный резак привезут лишь утром, следовательно, не грех расслабиться. Айко промолчала и открыто возражать не стала, последовав за мужчинами.
Возле навеса сиротливо возвышался грязный тоннелепроходчик. Он прекрасно справился с возложенной на него задачей. Машина выглядела очень даже внушительно, словно большущий червяк прилёг отдохнуть и погреться в лучах заходящего солнца.
Возле навеса археологи встретили старшего лейтенанта Зимина. Офицер как обычно проверял часовых.
- Не желаете присоединиться к нашей компании? – предложил Виктор. – Хочу угостить вас русской водкой.
Зимин удивлённо хмыкнул, раздумывал секунд пять:
- Настоящая? – наконец поинтересовался он.
- Разумеется. Я бережно вёз её через полгалактики, мужественно спасал от наглых таможенников…
- Тогда конечно. А против ещё одного русского вы не возражаете? Я приношу извинения, но чувство солидарности не позволяет мне бросить товарища в беде...
- Нет, не возражаем.
- А то когда ещё бедолаге доведётся испробовать родную и неповторимую, - лейтенант закивал головой, потом вытащил коммуникатор:
- Шишкевич, хватай закуску на шесть человек и дуй в комнату Лебедева. Быстро…
Археологи рассмеялись.
- Шишкевич хоть и еврей, но родом из Рязани, - пояснил Зимин, после тоже засмеялся.
Компания тихонько, уподобившись шпионам, пробралась в жилой блок и расположилась в комнате Лебедева. Секретное мероприятие обещало продлиться до ночи. Виктор достал две бутылки водки и засунул их в морозильник. Гости разместились на кровати, а девушку усадили на единственный стул. Потекла неторопливая беседа. Айко хотела сходить на кухню за едой, но Зимин не отпустил, сославшись на Шишкевича, мол, сержант своё дело знает.
Командир третьего отделения действительно прекрасно подготовился. Помимо закуски он умудрился принести два складных стула. На второй стул усадили Зимина. В ход пошли саморазогревающиеся консервы, ржаной хлеб и какие-то местные овощи. Отвечая на вопрос Лерона о происхождении овощей, Шишкевич широко улыбнулся и заверил, что лично употребляет их каждый день для пополнения витаминов в организме.
- Мисс Сайто, у нас нет хаси, - пошутил Зимин, поставив перед девушкой консервную банку с мясом, овощами и рисом – сытный армейский паёк и протянул пластиковую ложку.
- Ничего, - Айко аккуратно перемешивала ложкой не то ужин, не то закуску, - раз сегодня пьём русскую водку, значит, будем закусывать по-русски, - продолжила она на русском языке. Лишь лёгкий акцент выдавал в ней иностранку.
Мужчины замерли от удивления, непроизвольно хлопая глазами.
- Нашли чему удивляться, - рассмеялась Сайто. – Я лингвист. А Япония, между прочим, куда ближе к России, чем Франция.
Камень был брошен в огород Лерона, мол, а ты с какого бока-припёка в нашей компании?
- Это что за намёки? – обиженно возмутился Александр. – Корни у меня действительно французские. Но если хочешь знать, Айко, я всю жизнь прожил в России, - он тоже перешёл на русский язык, причём говорил чисто, без малейшего намёка на акцент. – Дедушка задолго до моего рождения переехал жить в Москву.
- Ёлки-палки! – горестно воскликнул Виктор, доставая водку из холодильника. – Сейчас окажется, что я самый не русский среди вас!
- Насколько я понял, - Зимин держался за живот и гоготал, - от водки никто не откажется. Виктор, наливай…
Первую рюмку Айко выпила честно, потом начала филонить. Но мужчины и не ожидали, что девушка будет пить наравне с ними. Скорее бы даже удивились…
После третьей рюмки тематика разговора приняла стандартную для застолья окраску. Говорили «за жизнь», часто перебивая друг друга, причём исключительно по-русски и временами с соответствующими случаю оборотами речи. Именно за этим занятием их застал капитан Стаал.
- О! Ещё один русский на запах пришёл, - воскликнула весёлая и краснощёкая Айко, искусно орудуя ложкой и с завидным аппетитом доедая армейский паёк.
Компания дружно загоготала.
- Садись, гостем будешь, - пригласил Лебедев.
Капитан немного помялся возле двери, почесал нос…
- А-а-а, наливай, - махнул рукой он и тоже перешёл на русский язык. – Айко, хватит ржать, подвинулась бы. Но строго не судите, я плохо знаю русский язык, произношение хромает.

22.
Марпель стремительно поднялся вверх по широким каменным ступеням, хлюпая промокшей обувью. Шёл проливной дождь. Плохая обувь в городе. Его бы кожаные сапоги так быстро не промокли. Дверь распахнулась, приглашая гостя проследовать в огромный холл жилого комплекса. Посреди холла росла рукотворная рощица, шелестя потревоженной листвой. Лёгкий искусственный ветерок нёс c собой соблазнительный и в то же время успокаивающий запах родного леса. Роща возвышается посреди гранитного пола. Даже несмышлёные птахи щебечут, радуясь беззаботному существованию. Им неведом иной образ жизни. Искусственный мир. Рукотворный мир, как и весь Актовоткон.
Парень довольно долго озирался по сторонам, дивясь человеческой изобретательности. А затем присел на свободную скамейку под сенью раскидистой анатагны. Надо успокоиться и привести мысли в порядок. Сегодня столько удивительных событий произошло. Даже не верится. Да и не помешало бы немного обсохнуть, негоже заявляться в гости к незнакомым людям в столь жалком виде.
Подняв голову повыше, Марпель заметил большой голографический проектор, висящий на противоположной стене. Передавали новости. На острове Борро работало своё информационное агентство, но новостей из мира Солнца пастух никогда не видел, а тем более не слышал. Если судить по видеорепортажу, диктор рассказывал о положении дел на фронте. Жаль, что звуковое сопровождение выключено. Впрочем, какой может быть фронт в космосе? Всё равно, что война в пустыне. Контроль над оазисами. Форпосты, состоящие из колонизированных планет, орбитальных комплексов, отчаянно сопротивляются натиску озверевших от успеха итроников. Военный флот прикрывает колонии из космоса, стоит насмерть, при первой же возможности контратакует противника. Инициатива давно потеряна. Глухая оборона. А отступать некуда. Подобная тактика, несомненно, приведёт к поражению. Вопрос времени. Но у Атенрета нет выбора. Численное превосходство противника не оставляет шансов. Ресурсы Атенрета на исходе. До катастрофы всего один шаг. И помощи ждать неоткуда. Безнадёга. Скоро итроники оккупируют колонии, и разрозненные, отчаявшиеся остатки некогда могущественной расы людей сгрудятся вокруг планеты-прародительницы, готовясь к жесточайшей и последней схватке. В конце концов, последний рубеж обороны человечества будет сметён полчищами разумных насекомых. Завершится эра людского господства. В звёздную систему придут совсем другие хозяева.
Атенрет медленно умирает с гордо поднятой головой. И всё равно не собирается сдаваться на милость победителю, тем более что на милость рассчитывать не приходится. Марпель на своей собственной шкуре едва не испытал участь, ожидающую проигравших людей. Страшная судьба уготована человечеству. Кого-то с голодухи съедят в первые годы оккупации, а кого-то, словно скот загонят в животноводческие фермы или переправят на другие планеты итроников, но с одной и той же целью. Пусть размножаются и кормят победителей, раз пришлись насекомым по вкусу. Итроники как рачительные хозяева начнут экспериментировать с генетикой, добиваясь высокой репродуктивности и выводя мясные породы домашней скотины, в которую со временем превратится человечество. Травоядные итроники будут лишь брезгливо посматривать на старания селекционеров, но тоже приложат немало усилий для того чтобы накормить многочисленную армию плотоядных солдат. А то чего доброго последние вспомнят старые и совсем недобрые времена, да начнут пожирать травоядных собратьев.
Марпель тряхнул головой, отгоняя тревожные мысли, и поднялся на ноги. Что ж, доктор прав. Какая разница, где конкретно провести последние дни жизни, отведённые человечеству? Семьи у юноши нет. Сирота. Никто о нем не вспомнит, никому он не нужен. Совсем не обязательно быть съеденным дома. Можно умереть в бою, сражаясь за любимую планету. Так поступают многие. А можно трусливо забиться в угол и смиренно ждать прихода победителей. Человек рано или поздно сделает выбор.
Что ж, для начала встретимся с укалагом, живущим в Актовотконе, другом доктора и послушаем, что он скажет. Потом примем решение.
Марпель направился к пульту видеодомофона, намереваясь поговорить с хозяином седьмых апартаментов двести восемнадцатого этажа, но внезапно остановился на полпути, увидев объёмное голографическое изображение сегодняшней прекрасной незнакомки. Её показывали в новостях.
- Звук, - разочарованно воскликнул парень.
Автоматика, как ни странно, прислушалась к мольбе укалага и начала медленно прибавлять громкость звукового сопровождения. Пастух в очередной раз удивился до глубины души, но быстро спохватился и стал внимательно смотреть репортаж, стараясь не пропустить ни одного слова диктора. Речь шла о возведении оборонного комплекса вокруг главного Храма Солнца в столице. Руководила строительством принцесса Анатэ, дочь местоблюстителя. Журналисты взяли у неё интервью. Силы воды и небес! Марпель даже присел от неожиданности. И эта белокурая девчонка дочь местоблюстителя, главы государства? Руководит огромной стройкой? Уму непостижимо! Но действительно, есть в ней что-то особенное. Ведь она за секунду поняла сущность деревенского парня, укалага. Не зря поговаривают, будто бы дети Солнца наделены какими-то сверхчеловеческими способностями и видят любого подданного насквозь, даже знают о чём тот думает и что замышляет. Их невозможно обмануть. А ещё утверждают, что они могут убить противника на любом расстоянии силой мысли. Вот только против итроников у них кишка тонка. Либо итроников слишком много, на всех сил не хватает.
Посмотрев репортаж, Марпель добрел до видеодомофона и начал набирать на виртуальном экране разноцветные цифры. Спустя несколько секунд хозяин апартаментов ответил на вызов. На экране появилось изображение миловидной молодой женщины. Пастух опешил и не смог произнести ни слова. Вот так друг доктора. Пока незваный гость медлил, щекотливое положение исправила сама хозяйка.
- Ты ко мне? – из динамика раздался слегка удивлённый звонкий голос.
- Наверное. Впрочем, я мог ошибочно позвонить в другую квартиру, - парень почему-то застеснялся, но выдавил из себя два предложения.
- Марпель?
- Да.
- Зелёный лифт. Двести восемнадцатый этаж. По коридору направо, - последовала короткая инструкция.
Изображение женщины исчезло. На экране появился цветной баннер, недвусмысленно призывающий население экономить электроэнергию и воду.
Делать нечего. Раз сделал один шаг, будь добр сделать второй. К тому же укалаг заинтригован, причём второй раз за день. Интересно, кто же эта очередная загадочная незнакомка? А она действительно укалаг, а может и вовсе не загадочная? Может пастух наивный деревенский юноша? И всё же, чем она занимается в этом огромном городе? Марпель вошёл в просторную пассажирскую кабинку и приказал скоростному лифту доставить его на двести восемнадцатый этаж. Лифт шустро помчался наверх, послушно отсчитывая этажи.

23.
Старейшина племени укадов вовсе не был старым человеком. Мужчина средних лет при помощи хитрости и прекрасных умственных способностей, а так же боевой доблести за десять лет поднялся от простого воина до владыки многочисленного и сильного кочевого племени. Его команда соратников была организована иначе, не так, как в других племенах и работала очень эффективно.
Жизнь обычного командира пограничной заставы изменила встреча со странным человеком. Десять лет назад во вверенный ему пограничный аванпост пожаловал звёздный человек. Пришелец долго скитался по степи и совершенно случайно набрёл на кочевников. Увидев крепость, человек, измождённый долгой дорогой и жаждой, собрал остатки сил и едва живой добрел до высоких деревянных ворот. Он упрямо волочил за собой длинноствольный автомат, а за плечами висела мощная армейская радиостанция. Дойдя до ворот, пришелец успел взглянуть на удивлённых и слегка испуганных стражников, усмехнулся потрескавшимися губами, а после повалился на землю. Силы окончательно оставили его. Так будущий старейшина Ынталпс встретился с лейтенантом Военно-космических сил Земли. Ынталпс быстро сообразил, что перед ним не простой солдат, а офицер. Его племя никогда не враждовало с пришельцами, поэтому степняк приказал вылечить лейтенанта. Предчувствие не обмануло его. Бывший офицер ВКС Земли, а ныне дезертир круто изменил скучную жизнь пограничного аванпоста, да и самого Ынталпса. Долгие разговоры с пришельцем и ежедневные прогулки верхом позволили Ынталпсу разработать далеко идущие планы по продвижению к вершине власти. Он вдруг поверил в свои силы и в своё предназначение. А лейтенант, борясь со скукой, обучал солдат, создавая лучшее в степи боевое спецподразделение. Постепенно подбиралась команда единомышленников недовольных нынешней властью. Создавалась эффективная разведка. Люди Ынталпса внедрились во все экономические структуры, в вертикаль власти, в армию. Когда прежний старейшина узнал о подпольном, фактически новом государстве было уже поздно. Доктрину Ынталпса поддержали все главы родов. Так младший командир стал во главе племени укадов. Вершина власти, о чём ещё можно мечтать? Враги свергнуты, соратники обласканы и заискивающе смотрят в рот новому владыке, боясь пропустить даже самое тихое и незначительное междометие. Хорошо! Благодать! Праздник, кутерьма, веселье. Однако покой только снится. Неугомонный звёздный человек шепчет на ухо: «Хватит праздновать, пора укреплять вертикаль власти, надо строить государство по иному принципу, а то не удержишься на вершине. Найдётся кто-нибудь лучше тебя».
За десять лет племя укадов превратилось в высокоорганизованное государство. Введены новые правила и порядки. Контролируется огромная территория, армия самая лучшая среди степняков, враги боятся досаждать, народ доволен, прославляет гениального владыку…
Мало кто знает о землянине – «сером кардинале» старейшины Ынталпса, а кто знает – помалкивает. Это табу.
Пора готовить смену. Абсолютную власть необходимо передать по наследству. Выборы старейшины давно отменены. Кого же из сыновей возвысить? Непростой вопрос…

***
Жёлто-серый шатёр владыки круглосуточно охраняется. Телохранители подобраны тщательно. Все выходцы одного рода – рода самого Ынталпса. Для молодых отпрысков это почётная миссия. Никогда их род так высоко не поднимался в племенной иерархии. Никогда они не ходили с гордо поднятой головой. Поэтому молодые охранники готовы жизнь отдать за своего владыку. Для них старейшина - символ процветания и благополучия.
Всадник, облачённый в недорогую и неброскую кожаную одежду, будто бы торговец средней руки непринуждённо спрыгнул со скакуна и поспешил к шатру. Охрана не посмела остановить визитёра. Из-под шапки торговца выбивались длинные светлые волосы, а лицо выдавало в человеке чужака. Но телохранители пропустили гостя и даже склонили спины в смиренном поклоне, словно приехал глава одного из многочисленных родов великого племени укадов.
Гость поспешно миновал охрану, затем прошёл мимо чиновников и военных, ожидающих аудиенции, и преспокойно ворвался в роскошные покои владыки. Никто не посмел выразить неудовольствия.
- Меня когда-нибудь зарежут, - усмехнулся гость, присаживаясь подле старейшины. Он даже не спросил разрешения. – Ты бы видел, как на меня посмотрели…
Ынталпс полулежал на мягких подушечках и в полумраке вкушал мясо, запечённое на углях. Ему прислуживали полуобнажённые и прелестные служанки.
- Надо быть скромнее, атамак, - облизывая жирные пальцы, спокойно проговорил владыка. – Люди всё видят, всё замечают. Им не нравится…
- Зависть – это порок.
- Зависть? Да. Я дал тебе всё, что ты хотел. У тебя второй шатёр после моего, красивые наложницы, огромные стада, невольники. Чем не повод для зависти?
- Я так и останусь для вас атамаком, - гость поморщился.
- А как ты хотел?
- Никак.
- Рассказывай, что нового?
- Звёздные воины перехватили трёх курьеров Гынзутапа. Четвёртого не успели.
Старейшина задумался, отодвинув глиняную тарелку.
- Что ты предлагаешь? – наконец спросил он.
- Давай подумаем, - гость принял из рук служанки чашу с горячим ароматным напитком. – Майтоб не избежать. Рано или поздно он состоится, не сегодня, так завтра.
- Да, - процедил владыка. – И этот глупец Гынзутап, собрав большинство голосов, двинет войска против твоих соплеменников.
- Эта авантюра закончится грандиозной бойней. Объединённой армии не победить моих соплеменников. Всё равно, что воевать со скалой. Не успеешь глазом моргнуть, как они высадят вам в тыл двадцать тысяч воинов и бронетехнику. От объединённой армии останутся только воспоминания. А осенью нагрянут голомеды (людоеды). Что тогда будем делать? Вооружать пастухов и женщин? Объединённая армия нужна для борьбы с людоедами.
- Объединённая? – рассмеялся Ынталпс. – Рассмешил меня.
- Вот и держи войска позади остальных, не лезь на рожон. Иначе потеряешь много воинов. На майтобе всё равно окажешься в меньшинстве, и тебя заставят выступить единым фронтом…
- Знаю. Я бы рад отказаться от майтоба, других дел хватает, надо укреплять северную границу и флот достраивать, но… неписаный закон древних велит подчиниться.
- Поезжай. Зачем дразнить сразу всех соседей? Однако можно схитрить и отмежеваться от обязательств по защите Храма Солнца. Достаточно спровоцировать Гынзутапа.
- Схитрить? Интересно придумал. Посмотрим. А ты поймал четвёртого курьера?
- Нет. Сперва решил посоветоваться с тобой.
- Оставь его в покое. Пусть живёт.
- Как скажешь. Всё равно задержка на один день ничего не изменит, - гость допивал мясной бульон.
- Да, - владыка продолжил трапезу. – Пусть твои соплеменники сами его ловят. А нам есть чем заняться.
Гость кивнул головой.
- Зачем атамакам понадобился храм Солнца? – Ынталпс сменил тему разговора. – Там нет ничего кроме покойников.
- Их интересует не только технологическое, но и культурное наследие старого Атенрета.
- Глупо.
- Не мне судить. Я воин, а не учёный.
Владыка хмыкнул:
- Но твои безделушки нам хорошо помогают, - он загадочно усмехнулся.
- Это ерунда. Надо двигаться дальше, надо раз и навсегда отмежеваться от конфликта вокруг храма Солнца, надо зарекомендовать себя прогрессивным и дружелюбным народом. Заключим договор со звёздными людьми. Нам позарез нужны грамотные люди. Пора обучать молодёжь. Да и военная помощь при случае не помешает. Вспомни, как они оберегают Актовоткон и другие города на побережье. Способствуют возвышению Актовоткона. Главный город Атенрета. А всё потому, что Актовоткон был первым, кто принял моих соплеменников с распростёртыми объятиями. Нам нельзя упустить шанс возвысится над степняками.
- Подумаю, не торопи меня. Это слишком ответственное решение. Взвешу все за и против. А ты не боишься встретиться с соплеменниками?
- Скажешь, что я не атамак, - гость нагло улыбнулся. - Помесь...
- Ну и хитрый ты.
- А что остаётся делать?
- Скажу, скажу, не бойся.
- Я не боюсь. Есть задачи поважнее личных амбиций. Пора готовиться к борьбе за гегемонию… кочевых племён много. Собери стадо в кучу. Сейчас всё в твоих руках! И тогда гордая степь смиренно замрёт у твоих ног!
- Пора, но я не успею. Пусть этим займётся наследник.
- Успеешь заложить основу. Успеешь стать единоличным владыкой степи. Это я тебе гарантирую.
Атамак часто раздражал старейшину, но без пришельца будет трудно вести дела. Поэтому Ынталпс едва заметно наклонил голову в знак согласия, а потом закрыл глаза. Служанки послушно принялись убирать посуду. Затем принесли рукомойник. Трапеза окончена.

24.
- Долго собираешься выглядывать из-за угла? – хозяйка апартаментов явно надсмехалась над робким гостем.
Марпель вошёл в распахнутую дверь и невольно остановился на пороге.
Небольшой холл затемнён. В нем нет ничего лишнего, только мягкий пуфик и огромный стенной шкаф с зеркалом выше человеческого роста. Освещение выключено. А в просторном светлом зале в продолжение неширокого холла, называемом, кажется, гостиной или как-то ещё (поди, да разбери городские обычаи) визитёра с острова Борро дожидалась молодая темноволосая женщина на вид очень даже привлекательная. И если хозяйка старше Марпеля, то лишь на пару лет. Впрочем, нельзя судить о женщине по первому впечатлению.
Гостиная обставлена мягкой мебелью совершенно невероятного дизайна и цвета. Она хоть и кажется удивительной и чуждой, тем не менее создаёт уют, располагает к себе, даже заставляет путника воспользоваться гостеприимством и поскорее устроиться поудобнее в кресле, вытянуть ноги, расслабиться, отдохнуть после долгой, утомительной дороги и может быть даже задремать. А ноги пастуха действительно гудели и требовали отдыха, несмотря на привычку с детства ходить пешком. Но одно дело бродить по родной и мягкой земле, другое дело топать по каменной мостовой в чужих, неудобных штиблетах.
Но парень, конечно, не стал торопиться, он застыл в холле, ожидая выхода хозяйки апартаментов, и не дождавшись последней, с нескрываемым любопытством заглянул в гостиную, чем и вызвал ироничную улыбку на лице женщины.
- Проходи, не стесняйся.
- Доброе утро, - Марпель торопливо снял сырую обувь и постарался улыбнуться.
- Доброе утро. Присаживайся, - женщина лёгким взмахом руки указала на кресло.
Сама устроилась напротив, неторопливо и плавно опустившись на диван, придерживая длинный подол перламутрового домашнего платья.
Пастух не преминул воспользоваться предложением. Сидеть в кресле всё-таки гораздо приятнее, чем топтаться на одном месте.
- Мне поведали твою печальную историю, - в голосе хозяйки больше не чувствовалось иронии, она даже перестала улыбаться, а её сиреневые с задорной хитрецой глаза внимательно изучали гостя. – Вряд ли кому можно пожелать пережить подобное, даже недругу. Но хвала Великому Варату, всё обошлось.
- Благодарю за участие, - воспитание юноши не позволяло в данной ситуации просто кивать головой в знак согласия.
- Марпель, прежде всего нам следует познакомиться, меня зовут Ирни, но можешь называть меня немного иначе, просто Ири. И давай обойдёмся без официальных расшаркиваний. Будем считать, что мы с тобой уже давным-давно знакомы. Хорошо? Просто в Актовотконе несколько иные обычаи, в том числе касающиеся общения между людьми. Всё гораздо проще, без условностей. Тебе необходимо привыкнуть к новой обстановке. Осмотрись, вникни, а я подскажу, если возникнут вопросы. Договорились?
На этот раз парень просто кивнул головой и тяжело вздохнул:
- О доме мне лучше забыть…
- К сожалению это так, - женщина тоже вздохнула и отвела взгляд. – Кто знает, сколько ещё продержится Атенрет… ты можешь не успеть добраться до дома. Тем более что с островом Борро нет регулярных сообщений. Да и война…
- Видел последний выпуск новостей. Ничего хорошего, - взор пастуха окончательно потух.
- Там показывают лишь браваду. На самом деле ситуация на фронте гораздо хуже. Но впадать в отчаянье – это не по-нашему. Мы ведь с тобой укалаги, люди одной веры, должны поддерживать друг друга. Нельзя падать духом. А укалагов не так много в Актовотконе. Вот потому я и решила тебе помочь.
- Заранее благодарен…
- Не благодари раньше времени. Итак, ты согласен начать новую жизнь?
- Слишком короткую…
- Марель, тут уж я ничего не могу изменить. Ни твою судьбу, ни свою…
- Да. Понимаю. А чем вы здесь занимаетесь?
- Ты, - мягко поправила хозяйка. – Я потом скажу к кому следует обращаться только на вы, а кого можно называть на ты.
- Хорошо, - Марпель оказался послушным учеником. – Как же… ты… оказалась в этом городе?
Ири довольно долго сидела потупив взор. Вопрос гостя неприятен хозяйке. Но девушка всё же взяла себя в руки и ответила:
- Видишь ли, думаю тебе не известно, что большинство укалагов жило не на Атенрете, а на внешних рубежах, коими привыкли называть колонии на спутниках газовых гигантов Тсога и Азпела. Это последние большие планеты нашей звёздной системы. Прибавь к этому орбитальные станции. Так вот, я никогда не жила на острове Борро, а родилась на огромной орбитальной станции "Старый Вартал". Рукотворный материк отсчитывает витки вокруг синего исполина Тсога уже больше тысячи лет. Это космический континент колоссальных размеров с населением два миллиарда человек. Был. Теперь его нет. Мои родители тоже дети космоса. Были. Теперь их тоже нет среди живых, - Ири сделала паузу, её бездонные глаза смотрели сквозь Марпеля. Женщина погрузилась в воспоминания, причём против своей воли. – Первая атака итроников пришлась именно на колонии Тсога. Они напали неожиданно, вероломно и без предупреждения. Это сейчас много рассуждают о начальном периоде войны. Нет. Думаю, что ничего наша разведка не знала. Телепаты лишь потом почувствовали присутствие чужого разума. Армия ни к чему не готовилась. В одночасье закончилась многовековая тишина… Мой жених был пилотом космического истребителя и погиб в первом же бою, затем итроники убили большую часть населения «Старого Вартала». В те страшные дни я потеряла и родителей и дорого мне человека, так и не успев выйти замуж…
- Извини, - парень даже вскочил на ноги. – Я не знал, что…
- Ничего, - Ири лёгким жестом заставила гостя вновь опуститься в кресло. – Горестно, тяжело, но от судьбы не убежишь. Иногда мне кажется, что лучше бы я погибла именно в тот день, чем получила отсрочку на несколько месяцев. Впрочем, не знаю, что лучше. Поэтому не тороплю судьбу. Два дня, проведённые в искорёженном полуразрушенном секторе станции, я никогда не забуду. Спёртый воздух, недостаток энергии, система жизнеобеспечения толком не работает. Ещё не знала, но подозревала, что дорогие мне люди погибли. И, тем не менее, меня спасли. Нас, выживших в первые дни войны, эвакуировали на Атенрет. Постепенно я заставила себя вернуться к жизни, да и работа помогла отвлечься от горьких мыслей. По профессии я энергетик. Для меня нашлось занятие, особенно в свете того, что многие мужчины, да и женщины добровольцами ушли защищать Родину. Специалистов не хватает. Сейчас ценят каждого, даже молодого и неопытного. Ведь жизнь на планете необходимо поддерживать, не смотря ни на что.
Ирни подошла к окну.
- Видишь храм Солнца? – она указала рукой на блестящий шестилучевой шпиль за окном, который даже отсюда, с окраины ослепительно ярко сверкал в лучах атенретского светила.
Марпель тоже приблизился к окну и встал рядом с хозяйкой.
- Да. Я часто смотрел на него, когда лежал в больнице. Только храм чем-то закрыли.
- Идёт строительство. Возводится защитное сооружение. Сейчас я работаю именно там.
- Укалаг помогает защитить Храм Солнца? – удивлению гостя не было предела. Он часто хлопал глазами, глядя на новую знакомую.
- Это правда, - Ири натянуто улыбнулась. – Понимаешь, сейчас не самое подходящее время для религиозных раздоров и споров. Итроники убивают всех без разбора. И первыми жертвами были именно укалаги. Враг уже неоднократно прорывал аэрокосмическую оборону планеты, не считаясь с потерями, посылал на верную гибель сотни космолётов. А цель одна – разрушение храма Солнца в столице. Если храм будет разрушен, последствия легко предугадать. Люди потеряют веру и окончательно расстанутся с надеждой, воля к сопротивлению будет подавлена. А враг получит неоспоримое психологическое преимущество. Храм Солнца – символ жизни на Атенрете. Так уж сложилось. Вот поэтому, невзирая на трудности и религиозные убеждения, тысячи инженеров и рабочих, в том числе и укалаги, возводят защитный комплекс вокруг храма Солнца. Работают в три смены и без выходных.
- Значит, ты знакома с принцессой Анатэ? – воскликнул Марпель.
- Знакома? – теперь Ири удивилась. – Можно сказать, что знакома. Мы работаем в одной команде инженеров-проектировщиков. Чуть более месяца назад я была шокирована известием, что меня командируют на строительство защитного комплекса. Запрос пришёл с самого «верха», из канцелярии местоблюстителя. Коллеги с прежней работы долго не могли поверить. Да и я тоже… Почему из нескольких миллионов инженеров-энергетиков выбрали меня? Загадка. Я ведь молодой специалист. Оказывается, принцесса Анатэ формировала команду по своему разумению. И у меня не хватило смелости задать вопрос дочери Солнца: «Почему я, почему не другие, более грамотные инженеры?» Единственное о чём я переживала в тот момент, так это… хватит ли у меня квалификации и опыта, справлюсь ли?
- Значит, ты справилась?
- Да. А тебя хочу устроить на стройку. Потому, что на сегодняшний день у Марпеля всего два разумных пути, либо на фронт, либо к нам. Не станешь же отсиживаться в тёмном углу, надеясь на чудо, либо безропотно ждать прихода итроников. Мне кажется ты не трус.
- Но я не строитель, ничего не умею, - парень лишь растеряно развёл руками.
- Руки у тебя есть и голова на плечах, - Ири вновь улыбнулась и отошла от окна, вернувшись к дивану. – Научишься. Здесь тоже иногда бомбят, и умирают люди, но в любом случае – это не фронт. Лишь каждый пятый новобранец остаётся в живых после первого боя.
- Я не трус. Могу пойти в армию.
- Лучше останься здесь. Мне почему-то не хочется отправлять тебя на верную смерть. Душа противится.
Взгляды Ири и Марпеля встретились. Сиреневые глаза хозяйки с нескрываемым сожалением смотрели на парня.
- Вот только жалеть меня не надо! – вдруг воскликнул юноша, мужская гордость взбунтовалась. – Я не ребёнок.
- Да. Это так. Но всё-таки прислушайся к моему совету, - Ири немного помедлила. – А почему ты спросил о дочери Солнца? Странно как-то…
- Потому, что мы недавно разговаривали, - Марпель буквально огорошил Ири. – Только вряд ли это можно назвать знакомством.
- Так, так, - на прекрасном лице хозяйки апартаментов появилась тень недоумения, граничащая с недоверием. – А нельзя ли узнать подробности?

25.
Новый лазерный резак привезли под утро. На улице было ещё темно и прохладно. Даже ранние птахи пока не проснулись.
Гравилёт бесшумно опустился на территории спящего лагеря. Бодрствовали лишь часовые, да скрытая от любопытных глаз охранная автоматика. Капитана Стаала разбудил сержант Штерн. Офицер помотал головой, выпил залпом стакан холодной воды и помчался встречать гостей. Попутно он попросил разбудить Лерона.
Александр, открыв глаза, долго не мог понять зачем его трясут за плечи, да ещё в такую рань. Но слова сержанта постепенно привели техника в чувства. Резак привезли? Какой резак? Ах, резак! Ясно. Лерон минут пять сидел, подперев голову руками и бормоча под нос:
- Вот я не выспался…
- Скажи лучше, не проспался, - ехидно улыбался сержант. – Перегар на гектар.
- Нет, - не соглашался техник.
- Предлагаю средство.
- Какое?
- От похмелья.
- От него только одно средство… ампутация головы…
- Есть альтернатива. Могу окатить холодной водой с головы до пят, - сержант пытался шутить. - На полчаса поможет.
- Спасибо, не надо, - Лерон поднялся на ноги и направился на улицу.
- Как хочешь, - Штерн пожал плечами. – Я хотел помочь, причём от чистого сердца…
- Сам обливайся, - донеслось из коридора.
Стаал и Лерон всего секунду рассматривали друг друга, потом одновременно усмехнулись и полезли в грузовой люк гравилёта.
- Голова болит? – поинтересовался капитан, глядя на зачехлённый резак.
- Нет, - Лерон забрался под чехол, а прилетевший на гравилёте инженер начал перечислять ему технические характеристики агрегата.
- То, что надо, - сообщил техник спустя три минуты. – Им мы быстро разрежем стену.
- Хорошо, - капитан массировал правый висок. – Разгружайте.
- Аппарат самоходный, - инженер продемонстрировал пульт дистанционного управления. – Не забудьте прихватить запасные баллоны с аргоном.
- У нас не фигурное вырезание, - поморщился Лерон, забрав пульт управления. – Окисленные края никого не волнуют.
- Всё равно забирайте. Баллоны поставляются в комплекте.
- Ладно, заберём
Стаал вышел на улицу, присел на корточки, обняв холодный резервуар с аргоном, и долго смотрел на то, как грозный лазерный резак медленно спускается вниз по металлическому пандусу.
Весть о прибытии гравилёта мгновенно разнеслась по спящему лагерю. Не прошло и пятнадцати минут, как возле резака замаячила тщедушная фигурка профессора Коллинза.
- Надо начинать, - немного визгливо разглагольствовал он, сопровождая медленно перемещающийся самоходный резак.
- Часа через два, - отмахнулся Лерон. – Агрегат ещё не привели в рабочее состояние.
- Он разве поломан?
- Нет. Резак не поломан, но работать не может. Транспортировочное положение, - технику вовсе не хотелось что-либо объяснять. Лерон мечтал о том, как бы поскорее добраться до подушки. А тут профессор привязался…
Постепенно все участники экспедиции собрались в тоннеле. Не хватало лишь Зимина, Айко и Виктора.
- Всё ясно с ними, - подытожил Коллинз, говоря, конечно, об отсутствующих. – Когда собираются вместе как минимум два русских… от Айко я такого не ожидал…
Лерон что-то невнятно буркнул в ответ и забрался в кабину тоннелепроходчика, возложив обязанности по расконсервации резака на своего помощника и на вновь прибывшего инженера. Спустя пару минут техник уже храпел.
Бодрый и подтянутый Зимин появился вместе с первыми лучами солнца. Даже не скажешь, что он до этого полночи пил водку наравне с остальными.
- Слабоваты гражданские, - добродушно улыбнулся десантник, выслушав ехидный вопрос Коллинза по поводу состояния здоровья. – Но вы бесконечно правы, профессор, надо поторапливаться. По данным разведки старейшины кочевых племён собираются на майтоб.
- Да. Мне тоже сообщили, - согласился Стаал. – Майтоб состоится завтра вечером. Пока все старейшины доберутся …
- Ну, так поторапливайтесь, - всплеснул руками профессор. – А вы вместо этого…
- Ладно тебе, - заступился Амелин. – Не зуди. Мы тоже были молоды.
- Так ведь даже в храм ещё не вошли! Не пойму чего отмечали? Что за праздник?
Вопрос остался без ответа.
Ещё через час лазерный резак начал плавить титановый панцирь храма. Даже столь мощный агрегат не мог за один проход прорезать толстую и прочную преграду. Капли расплавленного металла, уподобившись слезам, стекали вниз. Луч лазера оставлял глубокие борозды в металлической стене. Стена плакала, сопротивлялась, но всё же постепенно таяла.
Через сорок минут на месте некогда монолитной конструкции образовалось треугольное отверстие. Сквозь него свободно могли пройти четыре человека, причём одновременно.
Резак и фрагмент стены отбуксировали на поверхность. Сжатый воздух продул тоннель, выгнав наружу продукты горения.
Профессор Коллинз приблизился к отверстию, поправил маску и включил фонарь. Все остальные участники экспедиции замерли за его спиной, затаив дыхание. Даже Айко и Виктор присоединились к коллегам. Наступил торжественный момент. Его так долго ждали. Луч света выхватил из полумрака балки огромного каркаса. Потом археологи увидели высокую двухстворчатую дверь из потемневшего от времени металла. Рельефная картина на её поверхности, стилизовано изображающая рождение Солнца, заставила человека почувствовать себя песчинкой в сравнении с необъятным космосом.
- Ура! – воскликнул Коллинз. – Добрались. Где мистер Лерон?
- Да тут я, тут, - из-за спины Амелина раздался насмешливый голосок.
- На этот раз вы не отвертитесь. Открывайте дверь.
- Всегда к вашим услугам, господин профессор. Подождите минуту. Я скоро вернусь, - техник направился к выходу. – Ничего не трогайте.
- Хорошо, мистер Лерон, как скажете, - Коллинз был удивлён и заинтригован.
Пока учёные и солдаты вполголоса обсуждали предстоящее мероприятие, невозмутимый техник вернулся в тоннель, неся под мышкой два биологических скафандра, а в руках чемоданчик с инструментом и какой-то прибор с голографическим проектором.
- Кто желает переступить через порог храма Солнца? – поинтересовался он.
- Пойдёшь? – Коллинз обратился к Амелину.
Коллега вместо ответа начал облачаться в защитный кокон.
- Кто ещё пойдёт? – профессор окинул взглядом участников экспедиции.
- Я, - напросился Стаал.
- Отлично. Хотите войти в историю, капитан?
- Почему бы и нет?
- Идите.
- Что теперь? – Амелин обратился к Лерону.
- Сейчас я включу воздушный заслон. А вы просто подойдёте к двери. Она откроется.
- Сама?
- Да, - Александр приблизился к пластиковой распределительной коробке, закреплённой на стене тоннеля, потом повернул рычажок. Вспыхнули прожекторы, ярко осветив дверь храма, а компрессор начал подавать поток сжатого воздуха, отгородив людей от возможной биологической опасности, притаившейся внутри храма. Несмотря на то, что предварительные анализы не выявили ничего подозрительного, по обоюдному согласию всех участников экспедиции техников всё же обязали принять хоть какие-то меры предосторожности.
Профессор Амелин удивлённо хмыкнул, направляясь в сторону двери. Стаал взял чемоданчик с инструментом и поспешил вслед за именитым учёным.
Струя воздуха нещадно била сверху вниз под углом градусов двадцать-двадцать пять. Она продемонстрировала свою мощь, заставив разведчиков присесть, пыль и металлические капли сдула в сторону, обнажив бетонное основание защитного каркаса.
Айко восторженно комментировала надписи на двери и одновременно наблюдала за действиями разведчиков:
- А вот и божественный наказ. Главная заповедь гласит: "Открой душу, уйми гордыню, смирись, признай главенство, покорись божественному наказу"…
Амелин коснулся двери рукой. Ничего не произошло. Люди начали шушукаться. Игорь Аркадьевич обернулся. Его вопросительный взор устремлён на техников. Какого чёрта? Александр замахал рукой, мол, подождите, сейчас всё заработает. И дверь действительно вздрогнула, очнулась от многовековой спячки. Створки сначала рывками, а затем уже плавно раздвинулись, да так легко, будто бы не были толщиной порядка десяти сантиметров и не весили несколько тонн.
- Матерь Божья, - воскликнула ошеломлённая Кармен.
- Мистер Лерон, объясните нам, - Коллинз с интересом взирал на техника.
- Всё очень просто, - парень был доволен собой словно кот, отведавший сметаны. – С помощью киборгов мне удалось активировать реактор, а так же включить левитационный привод дверей. Центральный биокомпьютер храма давно почил, единого управления не существует, но многие агрегаты технического уровня уцелели, они оснащены автономными резервными системами управления…
- И вы молчали? – гневно воскликнул профессор.
- Сюрприз, - Александр Лерон усмехнулся. – Более того, кое-где работает освещение.
Коллинз лишь покачал головой. Победителей не судят.
- Электроэнергетика атенретцев заткнёт за пояс кого угодно, - задумчиво произнёс Стуберг, подмигнув Кармен. Та насупилась и отвернулась.
- Две тысячи лет прошло, но ничего не разрушилось! - восхищался Виктор.
- Тут ты не прав, Виктор, - поправил Лерон, включив прибор. – Почти всё разрушено. Львиная доля.
Голографический монитор отобразил изображение с видеокамер разведчиков. - Картинка нормальная, капитан, протрите объектив, - сообщил он. - В кармашке лежит салфетка. Найдёте.
- Хорошо. Как звук? – спросил Стаал.
- Норма.
- Всё вокруг превратилось в прах, - рассуждал Амелин, приближаясь к огненному трону. – Всё кроме камня и металла превратилось в прах. Даже пыль слежалась и окаменела, - он похлопал перчаткой по гранитному постаменту. – А камню хоть бы что. Гладкая отполированная поверхность.
- Что показывают датчики?
- Температура, влажность, радиоактивный фон и прочая ерунда в пределах нормы, - прокомментировал Стаал. – Сухо здесь.
- Пока сухо. Когда откроются вентиляционные задвижки, через наш тоннель в храм попадёт уличный воздух.
- Даже атенретцы не могут обмануть время, - делился впечатлениями Амелин, медленно продвигаясь вглубь церемониального зала. – Я боюсь представить, насколько здесь было красиво. На стене вы можете видеть гигантский барельеф. Он цветной. Но за прошедшие века краски померкли. Меня окружает огромный, мрачный и пустой зал. Если на каждого посетителя выделить квадратный метр, то без проблем можно разместить тридцать тысяч человек. Да ещё балконы… А в центре золотой трон. К нему ведёт потайная лесенка.
- Смонтируем освещение, пыль протрём, - Коллинз не отрывал глаз от монитора. – Тогда ты оценишь храм иначе?
- Нет, Артур, - пессимистично ответил Амелин. – Время сильнее нас. Даже потускнело серебряное зеркало, на которое через специальное окно попадали первые лучи восходящего солнца. Видите?
- Да, - сказала Кармен. – А что вы ожидали?
- Ничего другого не ожидал, - Игорь Аркадьевич вздохнул. – Куда ведёт лестница? – учёный оказался в дальнем углу церемониального зала.
- Наверх, в малый зал, - Виктор изучал план храма. – Он на втором этаже. Выше размещаются подсобные помещения и учебное заведение. Там готовили священнослужителей.
- Я позаботился о карте, - вмешался Лерон. – На левом запястье скафандра смонтирован пульт управления и диагностики…
- Благодарю. А лестница рядом, которая ведёт вниз? – Амелин не воспользовался советом техника.
- По предварительным данным перед вами большой зал для проведения погребальных церемоний, а ниже захоронены правители Атенрета. Чем ниже уровень, тем моложе могилы. Ну и полно всяких мелких помещений. Технический уровень спрятан в стороне. Он выступает за пределы здания. К нему ведёт отдельный ход. Справа от лестницы есть небольшая ниша. Там замаскирован вход в служебный тоннель. Такое впечатление, что технический уровень строили значительно позже. Он не предусмотрен первоначальным проектом.
- Нет, туда я не пойду, - Амелин начал спускаться вниз, осторожно ступая по ступенькам и светя перед собой мощным фонарём. Стаал шёл в двух шагах позади. – Айко, может ты разберёшь… Что тут написано?
Над массивными полуоткрытыми дверями, облицованными чёрным гранитом, красовалась надпись сделанная золотыми буквами.
- Светите лучше, - попросила Айко. – Старинный стиль письма. Очень старый стиль. Не заходи, - читала она, - готов ли ты… нет, не то… прежде чем войти, подумай, достоин ли ты следовать по дороге Богов…
- Мы достойны, капитан? – профессор Амелин вовсе не шутил, а спрашивал вполне серьёзно.
- Вам решать, господин профессор, - Стаал не стал лезть вперёд батьки в пекло.
- Что ж, войдём, - учёный сделал шаг вперёд. – Мы пришли с добрыми намерениями.
- Давайте я войду, - предложил капитан.
- Стой в дверях, - Амелин отказался от предложения. – Впрочем, случись чего, ты их не удержишь.
- Тогда…
- Нет, не спорь. Стой в дверях. На твой век приключений хватит. Мало ли что на уме у атенретцев. Вряд ли простой смертный имел право созерцать могилы правителей.
- Назад! – что есть мочи заголосил Лерон. – К вам что-то приближается!
- Не понял…
- Назад! К выходу!
Ещё раз повторять не пришлось. Разведчики со всех ног бросились к парадным дверям. Они бежали, совершенно не разбирая дороги и не оглядываясь. Прилив адреналина. Сердце бешено стучит в груди. До свободы двести метров. Сто метров… двери предательски начинают закрываться.
- Витя! – Лерон кинулся к металлической распорке, мирно лежащей на полу. – Помоги.
Лебедев легонько отстранил Айко и поспешил на помощь. Вдвоём с Саней они потащили тяжёлую распорку к парадному входу храма. Едва-едва успели. Створки удалось заблокировать.
- Все назад! – Зимин начал командовать. – Гражданским покинуть тоннель! Бегом! Отделению приготовится. Без команды не стрелять!
Солдаты вскинули автоматы. Даже на территории лагеря им запрещалось ходить без оружия.
Разведчики вынырнули из темноты. Военные мгновенно расступились, пропуская людей, а после вновь сомкнули строй. Первопроходцы остановились возле монитора.
Ситуация накалялась.
- Виктор, Саша, марш отсюда! – кричал Зимин.
- Погоди, - техник всматривался в монитор. – Оно движется медленно. Я приказал киборгам разобраться в ситуации. Судя по всему это управляемый плазмоид.
- Кем управляемый? – тяжело дыша воскликнул Стаал, стаскивая шлем.
- Откуда я знаю!
- Надо закрыть дверь, - предложил Лебедев.
- А это хорошая мысль, - согласился Саня. – Поторопитесь. Он в ста сорока метрах…
- Не поможет, - Зимин протестовал. – Дверь наверняка подчиняется ему…
- Давайте! Чего стоите? Вытащим распорку…
Лейтенант махнул рукой. Два десантника подбежали к дверям. Прежде чем удалить распорку, они увидели зеленоватое сияние в глубине зала. Нечто бесформенное приближается к людям.
- My god! – закричал по-английски Штерн, остолбенев от ужаса, потом, отойдя от шока, начал лихорадочно выбивать распорку ногой. Второй солдат делал то же самое.
После нескольких неудачных попыток распорка, наконец, поддалась, и створки парадной двери закрылись.
- Уходим! Покинуть тоннель, - скомандовал Зимин.
Пятнадцать человек помчались навстречу чужому солнцу.
Другие солдаты, нацепив бронежилеты на основе жидкой брони и заняв оборону, уже поджидали опасность на поверхности. Сержант Шишкевич усадил гражданский персонал в военно-транспортный гравилёт, попутно приказав пилотам взлетать по первому же требованию, не заботясь о военных.
- Марш в гравилёт! – командовал Зимин. – Витя, дуй отсюда!
Пришлось подчиниться.
Стаал остался возле тоннеля. Военные напряжённо всматривались в пятиметровое отверстие, ожидая увидеть характерное зеленоватое сияние.
- Тоннель заминирован? – поинтересовался капитан.
- Конечно.
- Взрывайте, как только оно войдёт в тоннель.
Зимин кивнул головой.
А Лерон в это время, свесив ноги с металлического пандуса грузового люка гравилёта и положив на колени прибор, отдавал команды киборгам.
- Чем занят? – поинтересовался Виктор, примостившись рядом.
- Попросил киборгов отключить реактор. Немного повоюем.
- Кто нас преследует? – теперь Айко сгорала от любопытства.
Она подошла к парням и села подле этнолога.
- Управляемый плазмоид. Профессор Амелин и капитан не достойны идти дорогой Богов, - пошутил Лебедев.
- Нашёл момент для шуток, - девушка нахмурилась. – Что теперь будет?
- Ничего. Сейчас наш гениальный Саша отключит энергоснабжение… и согласно закону вилки, выдернутой из розетки…
- А если он не пропадёт?
- Не пугайся, Айко, что-нибудь придумаем, - Лерон улыбнулся.
- Я не боюсь, не маленькая. Просто жалко всё бросать на полпути…
- Это верно.
Девушка тяжело вздохнула и прижалась к Виктору. Её тревожный взгляд был обращён в сторону тоннеля. Десантники залегли в двадцати метрах от входа.
- Не об этом ли предупреждал нас колонист, а мистер Коллинз? – из чрева грузового отсека прозвучал язвительный вопрос Кармен. Её низкий гортанный голос был слышен даже на улице. Ответ профессора разобрать не удалось.
Молодые археологи невольно усмехнулись. Кармен неплохая женщина, но вряд ли кто мог с ней ужиться под одной крышей. Стуберг, говорят, продержался аж три года.
Амелин подошёл к молодёжи.
- Он стоит возле двери? - учёный начал всматриваться в нечёткое изображение на мониторе.
- Да, Игорь Аркадьевич, - согласился Виктор. – Дальше не идёт. Плазмоид – источник сильного электромагнитного поля. Он создаёт массу помех.
- Так и должно быть. Всё, генераторы энергии переведены на холостой ход, - сообщил Лерон.
Летающие разведчики держались на почтительном расстоянии от плазменного монстра. Плазмоид после отключения энергии просуществовал секунд тридцать. После яркая вспышка осветила церемониальный зал, и неожиданный охранник исчез.
- Вот тебе и раз, вот тебе и два, - задумчиво проговорил Амелин, спускаясь вниз по пандусу. – Нам повезло…
Он подошёл к офицерам, произнёс длинную речь, указывая рукой на Лерона. Наконец Зимин скомандовал отбой, солдаты поднялись на ноги, но не разошлись, а прямиком направились в тоннель.
Археологи покинули гравилёт и расположились под навесом. Обстановка разрядилась. Кто-то даже начал шутить. Лишь хмурая Кармен одиноко сидела в стороне, отрешённо глядя на безоблачное небо. Ей казалось, что неприятности только начинаются.

26.
- Мало кто из ныне живущих знает о существовании потайного хода, ведущего в храм, - Ынталпс в сопровождении атамака и верной охраны совершал вечернюю прогулку верхом. – И никто из ныне живущих не был в храме. А твои соплеменники вырыли огромную нору вместо того, чтобы воспользоваться скрытым лазом.
- Они не знают о существовании потайного хода.
- А как же ваши чудесные безделушки?
- Археологи невнимательны…
- Может быть. Или не настолько могущественны?
- Как раз наоборот. Они продемонстрировали свои возможности. Зачем искать окольный путь, зачем приспосабливаться, когда можно проложить новую дорогу, да ещё до парадной двери храма?
- Это всё ваш упрямый нрав торжествует.
- Без упрямого нрава мы бы не летали среди звёзд.
- Согласен.
- Археологи уже побывали внутри.
- Так ли это?
- Донесение проверено. Я потом лично наблюдал, - землянин продемонстрировал армейский бинокль. - Их спугнул зелёный огонь. Сторож. Внутри кто-то есть.
- Оно не живое, - усмехнулся старейшина. – Атамаков предупреждали. Звёздные люди ослушались. Плохо. Очень плохо. Значит молва о зелёном огне, пожирающем человеческую плоть, не сказка, а быль. Древним можно верить. Зря болтать не станут.
- Война?
- Майтоб, - коротко ответил правитель и пришпорил скакуна. – Старейшины обязаны выполнить наказ древних. Или у тебя есть иное, особое мнение на этот счёт?
- Нет.
- Это хорошо, - Ынталпс хитро сощурился.

27.
Грандиозная стройка в самом сердце Актовоткона ошеломила деревенского парня своим масштабом. Целые эскадроны строительной техники перелопачивают горы грунта, огромные подъёмные краны взметнулись к небесам, того и гляди упадут, сломав непропорционально тонкие ножки под тяжестью здоровенных металлоконструкций, поднимаемых наверх. Упрямые люди поднимают объёмный груз, да ещё к самым облакам. Титановый кокон, покрытый сверху чем-то зелёным и шершавым, уже вплотную подобрался к монументальному шпилю. А храм наполовину засыпан грунтом. Бесконечные вереницы тягачей, в высоту пятикратно превышающие человеческий рост, будто трудолюбивые муравьи бесперебойно доставляют к строительной площадке тонны земли.
Сметены целые кварталы, освободив место под рукотворную гору. Обломки зданий вперемешку с глиной идут в дело, закладывая жёсткую основу для земляной насыпи. Они словно скелет обеспечивают устойчивость всей конструкции. Обломки разрушенных зданий ещё послужат, защищая храм Солнца – символ жизни и процветания человечества.
Механический шум, а ещё пыль, беспрестанно висящая в воздухе и покрывшая соседние строения – вот далеко не полный список неудобств, создаваемых стройкой.
Иногда размеренную жизнь города нарушает душераздирающий вой сирен. Объявляется очередная воздушная тревога. Люди, бросив повседневные дела, схватив детей и нехитрый скарб, пытаются спастись в многочисленных убежищах. Военные стараются отразить нападение очередной волны штурмовых космолётов противника, а гражданское население покорно прячется под землёй. Уже привыкли. Очевидно, что Храм Солнца является не только символом жизни на планете, но и первоочередной мишенью для агрессора. Итроников будто магнитом тянет к шестилучевому позолоченному шпилю. Но они как бы ни старались, не могут добраться до культового комплекса.
Аэрокосмическая оборона самоотверженно дерётся, превращая в прах отборные эскадрильи противника. Лишь единичным космолётам удаётся пробиться к городу. Но и здесь итроников поджидает верная смерть. Стоит лишь в прицеле показаться жилым кварталам… это последнее, что успевают увидеть ненасытные насекомые. Истребители, залпы лазерных орудий вперемешку с зенитными ракетами радушно встречают «гостей». Воздушный бой продолжается считанные секунды. Немногим пилотам удаётся отстреляться по храму. Невозможно преодолеть последний рубеж обороны. Горящие ошмётки штурмовых космолётов падают прямо на город, снося дома и вызывая пожары. Гибнут люди. Больше всего страдает стройплощадка. Однако атенретцы не падают духом, не сдаются, ведь храм – монументальное сооружение предков, олицетворяющее собой жажду к жизни, по-прежнему гордо возвышается над городом, вселяет надежду в людские сердца. А раз храм Солнца невредим и итроники не могут попасть в него, значит, Бог Солнца не отвернулся от человечества, он помогает. Надо лишь выстоять, не дрогнуть, не спасовать и тогда…
Впрочем, настроение у людей разное и думают они по-разному. Большинство понимает безнадёжность своего положения. И хорошо, что итроники не применяют ядерное оружие. Даже без «грязного оружия» насекомые выигрывают, а силы Атенрета таят с каждым днём. Но так уж людей воспитали предки, не привыкли они сдаваться. Кто-то продолжает верить в чудо, кто-то просто боится подумать о поражении, ведь все прекрасно знают какова участь пленных солдат. Их съели. Итроники продемонстрировали записи. Пропаганда врага работает не покладая рук. Однако в данном случае насекомые ошиблись. Страшные сцены кровавых пиршеств вызвали обратную реакцию. Сопротивление агрессору лишь усилилось. Ведь теперь каждый житель Атенрета чётко уяснил, что нельзя сдаваться на милость победителю. Ибо милости ждать не приходится…
Вот в такой непростой и судьбоносный для всего Атенрета момент попал Марпель на строительство оборонного комплекса вокруг храма Солнца. Вначале он избегал общения с коллегами по работе, был замкнут, молчалив и задумчив. Негоже подсобному рабочему проявлять инициативу, тем более, если этот самый рабочий пока способен лишь действовать по принципу: «Принеси, подай, иди отсюда, не мешай». Но шли дни. Парень обретал навыки, схватывал буквально на лету и спустя неделю уже мог самостоятельно выполнять нехитрую работу. Электроэнергетика показалась бывшему пастуху вполне интересным занятием. Но работать приходилось быстро, качественно и почти до изнеможения. За любые огрехи ругали немилосердно. И это не смотря на то, что начальство прекрасно знало кто протеже Марпеля. Ведь Ири находилась на вершине управленческой пирамиды. Она и ещё один седовласый инженер совместно руководили глубокой модернизацией энергетической структуры храмового комплекса.
В целом, коллеги спокойно восприняли появление Марпеля. Никто косо не смотрел. Ведь чего греха таить, любой из них мечтал пристроить в «тёплое местечко» своих родственников и знакомых. Строители оборонного комплекса хоть и не пользовались значительными привилегиями, но всё же были освобождены от воинской повинности, плюс без очереди обеспечивались всем необходимым для нормальной жизни. И это невзирая на катастрофический дефицит товаров первой необходимости. Война пожирала почти все ресурсы обескровленного в боях Атенрета.
Несмотря на автоматизацию основного рабочего процесса, персоналу приходилось работать не покладая рук, ведь автоматов не хватало. Недостаток робототехники компенсировали сами люди. Марпелю вместе с напарниками приходилось тянуть километры кабеля, монтировать светильники, распределительные коробки и ещё какое-то непонятное оборудование неизвестного назначения. Ири ни разу не приходила навестить нового знакомого. Они иногда виделись во время короткого обеда, да и то мельком, успевая сказать друг другу всего пару слов. А так же дома. Актовоткон был переполнен наплывом беженцев со всех уголков планетарной системы. Многие беженцы никогда прежде не посещали Атенрет. Следовательно, можно даже не мечтать о том, чтобы найти свободное жилье. Потому парень жил в доме Ири. Сначала он стеснялся присутствия вроде бы чужой и малознакомой женщины, а потом привык. Да и встречались они порой не каждый день. Ири часто задерживалась на стройплощадке. Рабочий график у неё был ненормированный в отличие от прочего персонала. А встретившись дома и быстро, даже небрежно перекусив, обитатели шикарной квартиры долго беседовали, рассказывая друг другу о прошлой жизни, о мечтах, о несбывшихся желаниях, пока кто-нибудь первым не засыпал от усталости прямо на диване в гостиной под фальшивый хохот ведущих развлекательной передачи. Телевидение старательно успокаивало население, словно и войны-то нет. Обычно Ири отключалась раньше Марпеля. Ей всё-таки больше доставалось. На ней висел груз колоссальной ответственности. Марпель заботился о человеке, приютившем его. Ведь Ири могла просто пройти мимо одинокого укалага. Её никто не заставлял проявлять участие в судьбе деревенского парня волей случая заброшенного в далёкую и чужую столицу Атенрета. Постепенно Марпель настолько привык к девушке, что стал замечать за собой странное чувство. Если он не видел Ири целый день, что иногда случалось, то начинал скучать, тоска сжимала сердце. Ему требовалось общение именно с ней, а не с кем-либо другим. В тот момент весь свет был не мил. Вот так ситуация! Признаться Ири парень не смел. Нет, он не страдал, просто мечтал об очередной встрече и понимал, что скоро ему захочется большего. Природу нельзя обмануть. Вопрос в том, как к этому отнесётся Ири? А что, если она тоже в глубине души желает близости?

28.
Не зря говорят, что утро вечера мудренее.
Утром в тоннеле собрались археологи и десять десантников. Плазмоид – это не нечистая сила, это даже не загадка, это объективная реальность, это противник с которым можно бороться. Такое понятие, как плазмоид легко укладывается в человеческом сознании. Поэтому мало кто выступал против второй попытки проникновения в храм Солнца. Всех распирало любопытство. Даже азарт появился.
- Значит так, - Лерон говорил вполне серьёзно. – Сейчас я включу энергоснабжение. Откроем входную дверь, поставим распорки. Затем энергосистема храма будет обесточена.
Позади людей сиротливо стоял армейский автономный разведчик, начинённый дюжиной всевозможных датчиков и ещё высокотехнологичным инструментом, начиная от отвёртки и заканчивая маленьким лазерным резаком. Аппарат мог использовать как левитационный привод, так и обычный, колёсный. Восемь колёс обеспечивали мобильность квадратной коробке с манипуляторами и сенсорами. Антигравитационный привод потреблял значительное количество энергии, а потому применялся лишь в случае крайней необходимости. Для преодоления преград, например.
- Саша, начинай, - Амелин впервые продемонстрировал нетерпение. Его угнетала неизвестность. Сможет ли экспедиция работать или придётся вернуться в Атенрет-сити с пустыми руками? Хотелось внести ясность. Сколько можно ходить вокруг, да около?
Маленькие кибернетические стрекозы, повинуясь приказу человека, включили энергоснабжение. Солдаты подошли к двери, неся в руках металлическую балку. Створки дверей послушно раскрылись, и двутавровая балка заняла своё место. Сразу после отключения энергетической установки двери начали закрываться. Пружинный механизм работал безотказно. Балка приняла на себя немалое усилие, но выдержала натиск чужеродного металла.
Автономный разведчик направился к дверям, а люди собрались возле Лерона, пожирая монитор любопытным взглядом.
- Пока был включён реактор, киборги что-нибудь заметили? – донимал техника профессор Коллинз.
- Нет, господин профессор, пока в храме тихо, - Лерон решил сменить тему разговора. – Если вы не возражаете, я не стану задерживать разведчика в церемониальном зале. Зал все видели. Видеоматериалов вполне достаточно. Выцветшие барельефы, пыль, запустение. Стрекозы передали массу информации, собрали целую тонну образцов…
- Ты хочешь спуститься вниз? – прохрипела Кармен.
- Да.
- Вряд ли кто будет возражать.
Разумеется, таковых не нашлось.
Разведчик включил левитационный двигатель и поплыл вниз, даже не касаясь ступенек. Приоткрытую дверь погребального зала, облицованную чёрным гранитом, автомат преодолел без присущей человеку робости. Он не боялся оказаться запертым в каменной ловушке. Его не научили бояться.
Луч фонаря выхватывал фрагменты зала, в котором веками прощались с высокопоставленными усопшими. Предназначение этого помещения не оставляло и капли сомнений. Посреди зала возвышался белый мраморный постамент. Саркофаг с усопшим правителем временно водружали на постамент. В течение трёх суток все желающие могли проститься с покойным. Людской поток нескончаемой рекой тёк через зал, огибая постамент. Священнослужители и члены царственной семьи восседали на каменных скамьях в непосредственной близости от саркофага. Все три дна они не имели права ни есть, ни спать. Прощальное бдение считалось самым важным испытанием. Терпя физические муки, живые доказывали Богу, что способны заменить почившего небесного сына, способны подхватить бремя власти, способны, очистившись, нести в своей душе священный огонь великого Бога Солнца.
- Облицовка выдержана в жёлто-чёрных тонах, как и везде, - Кармен качала головой. – Лишь скамья мучеников из розового мрамора. Представляю, каково сидеть на ней три дня, да ещё на виду у подданных. Один раз в сутки разрешается принять восемьдесят восемь грамм подсоленной воды и ничего более. Тяжело…
- Зато самый выносливый может претендовать на роль сына или дочери Солнца, - вставил Виктор. – Атенретцы лучше всех сохранили изначальную религию.
- Нет, Виктор, - Амелин возразил. – Это только внешний антураж. А по сути, атенретцы значительно отдалились от нас. Их мировосприятие уникально. У нас ничего подобного не встретишь. Разве только свастика. Этот символ достался нам от общих предков.
- Прошу взглянуть! - Коллинз старался привлечь всеобщее внимание. – Робот спустился на второй подземный уровень. Раньше здесь были только "стрекозы".
- Могилы в стене, - воскликнула Айко. – Именно здесь мы недавно составляли новую хронологию правителей Атенрета.
- Похоронено триста двадцать три человека, - Стуберг присоединился к разговору. – Двадцать одна ячейка почему-то пуста и не имеет надписей.
- Возможно, резервировали места? - предположил Коллинз.
- Возможно, - согласился антрополог. – Перед нами древние захоронения. Самой старой могиле четыре тысячи шестьсот тридцать семь лет. Храм не намного старше.
- А мы думали, что храм моложе, - воскликнула Кармен.
- Мы тоже так думали.
- Давайте послушаем мисс Сайто, - предложил Амелин.
Айко читала надгробные надписи, выхваченные лучом прожектора. Даты жизни, описания великих свершений. За десять минут перед глазами учёных промелькнул отрезок времени равный пятнадцати столетиям.
- До сих пор не могу привыкнуть к их двенадцатеричной системе счислений, - посетовал Лебедев.
- А какой великолепный орнамент составлен из гранитных плиток разных оттенков, - Кармен всегда имела особое мнение. – Странная геральдика. Эта неизвестная династия правила полторы тысячи лет назад. Мы о ней практически ничего не знаем.
- Именно вот этот правитель, - японка указала на монитор, - запретил строить колонии за пределами звёздной системы, - Айко не любила, когда её перебивают. – Благодаря недальновидному человеку Атенрет сильно ограничил свои возможности и постепенно захирел.
- Ты зря обвиняешь людей, которые старше тебя на уйму веков, - Кармен снисходительно улыбнулась. – Мы не знаем причин, побудивших правителя принять столь ответственное решение. Не нам его судить. Но дураком он точно не был. Дураков на должность правителя не избирают. Себе дороже…
- Тем не менее, факт – вещь упрямая, - Айко не привыкла сдаваться без боя. – Атенретцы сами упрекнули правителя, недвусмысленно написав на плите…
- Пусть так, - Кармен решила прекратить дискуссию. – Значит, подданные оказались недальновидными, написав такое на погребальной плите, а возразить при жизни не имели права. Ведь не смотря на жёсткую критику, звучавшую сразу после оглашения печально знаменитого указа, потомки почему-то не отменили запрет! А ведь могли, если б хотели.
- Интересный вопрос, - сдавленно захихикал Коллинз. – Как мало мы ещё знаем об Атенрете.
Дискуссию прервал довольный возглас Лерона:
- Нашёл!
- Постарайтесь выразить мысль яснее, - попросил профессор.
- Я нашёл установку, формирующую плазмоид.
- Не может быть! – Стаал не поверил.
- Почему? – Лерон ехидно рассмеялся. – Если вы не нашли её… это не значит…
- Хорошо, - Стаал пошёл на попятную. – Давайте проверим.
- Мне нужен автономный разведчик. Он обесточит установку. После все вздохнут свободно…
- Вы уверены, мистер Лерон? – Коллинзу тоже не верилось, что проблему с зелёным огненным монстром можно решить при помощи манипулятора робота.
- Уверен.
- Ну, что ж, действуйте.
Люди забыли об обеде, о кочевниках. Их всецело поглотила война за контроль над храмом Солнца. Автономного разведчика переправили на технический уровень. Здесь работало штатное освещение. Реакторный зал выглядел вполне ухоженно, оформление в стиле «Hi-tech».
- Ничего себе! – удивлению профессоров не было предела.
- А вы как хотели? - язвительно усмехнулся Лерон. – Атенрет это не только пыльные камушки и религиозные барельефы. Это высокоразвитая цивилизация. Люди передавали накопленные знания из поколения в поколение. Кто-то же строил космолёты, возводил трехсотэтажные дома, причём не из гранита, а из высокотехнологичных строительных материалов, снабжал людей всем необходимым, энергией в том числе…
- Мистер Лерон, - профессора решили подавить критику в зародыше. – Где установка?
- Да вот она. Примитив. Я ожидал увидеть что-то более интересное. Впрочем, чем проще, тем надёжнее.
Робот подъехал к большой металлической чаше. Чашу закрывала прозрачная крышка, а от пола отделяли солидные стеклянные изоляторы. Над чашей торчали трубки из цветного металла разной длины.
- Я думаю, если отключить высоковольтные провода, то…
- Понятно. Попробуйте.
- Хорошо. Начали. Нам повезло, что их ремонтные роботы давно сломались…
- А откуда берётся электроэнергия, если сейчас реактор заглушен? – вдруг задал каверзный вопрос Амелин.
- Хороший вопрос, Игорь Аркадьевич. Я лишь недавно осознал масштаб всего проекта, - Александр повернулся к учёному и добродушно улыбнулся. – Долго не мог представить цельную картину, пока не обнаружил некое подобие аккумулятора. Раз в сутки реактор подзаряжает накопитель энергии.
- Это значит, что плазмоид…
- Охрана всегда на страже, вы правильно поняли. Но она не реагирует на роботов, потому что по проекту жизнеспособность храма поддерживают именно роботы. Однако стоит людям приблизиться к погребальному залу…
- Мистер Лерон, обесточьте установку, - Коллинз был безапелляционен.
- Постараюсь. Наш восьмиколесный помощник почти закончил работу. Грызть провода он умеет. Правда, мною обнаружена ещё одна загадка. Технический уровень не является главным потребителем электроэнергии.
- Что вы этим хотите сказать?
- Главный потребитель энергии находится на третьем погребальном уровне.
- Там хоронили последних правителей, - Стуберг чесал лоб.
- Всё просто, - Кармен улыбалась улыбкой победителя. – Криогенная камера. Покойникам электроэнергия не нужна.
- Дорогая Кармен, - Коллинз качал головой. - Я даже не знаю что ответить. Мне хочется верить в легенду, я допускаю такую возможность, но не будем спешить. Если мистер Лерон деактивирует охрану…
- Готово, - сообщил техник. – Могу быть в качестве подопытного кролика для проверки. Зайду в храм…
- Даже не мечтай, - тут же возразила Кармен. – Тебя съедят, и что нам потом делать?
- Я пойду, - вызвался Виктор. – Я - наименее важное звено в команде археологов. Бегать умею, особенно когда стимул есть.
- А стимул есть, - согласился Лерон.
- Витя, не ходи, - практически одновременно воскликнули Амелин и Айко.
- Успокойтесь. Я буду осторожен.
Лебедев натянул дыхательную маску и перешагнул через распорку. Зловещая, давящая тишина огромного и чужого зала внезапно оглушила его, растоптала все чувства, кроме одного. Этнолог застыл в десяти метрах от входа и начал беспокойно озираться по сторонам. Его вдруг прошиб холодный пот. Оказывается не так-то просто преодолеть древний страх. А обернуться и увидеть друзей очень хочется, но нельзя. Иначе потом Виктор совсем не сможет сделать шаг в сторону погребальных помещений. Сконцентрировавшись на поставленной перед собой задаче, задушив страх, Лебедев начал потихоньку маленькими нетвёрдыми шажками продвигаться вперёд.
Археологи поняли причину замешательства этнолога.
- Витя, как у тебя дела? – спокойный голос Амелина раздался из наушника.
- Хорошо, - нехотя выдавил Виктор.
- Включи фонарь. Посмотри наверх. Видел ли ты что-то подобное в приморском Актовотконе?
Парень устремил взгляд вверх и невольно начал рассматривать рисунок на сферическом потолке, мысленно сравнивая его с мозаикой в храме современного белокаменного Актовоткона. Сначала Лебедев ничего не замечал. А спустя некоторое время всё же уловил разницу. Конечно, Бог Солнца как всегда сражается с воинами Тьмы. Рисунок напоминает более позднюю мозаику приморского города. Но… на кого здесь похожи воины тьмы? Если хорошенько присмотреться…
- Это боевая амуниция итроников! – Лебедев кричал на весь зал. Его удивлению не было предела.
- Да, Витя, это так, - Амелин кашлянул. – Подобные изображения есть и на Земле. У нас их величают монстрами. Атенретцы изобразили врагов задолго до реальной встречи с ними.
- Неужели наши прародители уже сталкивались с итрониками? – Виктору не верилось.
- Скорее всего. Более того, предки поняли, что имеют дело с самым страшным врагом какого только можно отыскать в Галактике. Рано или поздно с ним придётся вступить в бой и драться не на жизнь, а на смерть…
- Представляю, какой шок испытали атенретцы, впервые увидев итроников…
- Воины тьмы наступают. Именно так они решили.
- Не хотел бы я оказаться на месте атенретцев.
- Надо отдать им должное. Они быстро совладали с собой и полтора местных года сопротивлялись. Но невозможно остановить всепожирающую лавину…
- Я дошёл, - Виктор сам не понял, как оказался возле лестницы, ведущей в подземелье. – Тут свет какой-то…
- Не дрейфь, - сообщил Лерон. – Робот едет. Он будет сопровождать тебя.
Робот выехал из бокового тоннеля и выключил основной прожектор, не желая ослепить человека.
- Идём, что ли? – человек пригласил робота следовать за собой и начал осторожно спускаться по широким ступеням.
- Подождите меня, - раздался девичий голос.
- Мисс Сайто, вернитесь, - заголосил Коллинз.
- Я тоже пойду, - Кармен никогда не принадлежала к робкому десятку.
- Вы с ума сошли, - возмущался профессор.
- Маленький бунт на корабле, - ухмылялся Лерон. – Господин профессор, вы напрасно переживаете. Охранная система не работает.
- А если у них есть что-то резервное?
- Постараемся убежать, - заверил Лебедев.
- Вы совсем осмелели, господин Лебедев?
- Кто не рискует, тот не пьёт шампанское.
- Тогда давайте действовать по единому плану, - профессор решил вернуть себе бразды правления.
- Хорошо, господин профессор, - Айко не возражала. – Мы с Виктором спустимся на третий уровень. Нам нужны киборги для подстраховки.
- С вами пойдёт автономный разведчик, - сообщил им Лерон. – Вы у нас первопроходцы.
- Мы с Биллом идём вслед за вами, - грозно уведомила Кармен, мол, не расслабляйтесь молодёжь, старики вам ещё покажут где раки зимуют.
- Ладно, догоняйте. Но мы впереди. Уже прошли похоронный зал, спускаемся по лестнице. Миновали второй уровень. Саша, картинка есть?
- Есть, но не всегда чёткая.
- Это плохо.
- Терпимо. В прошлом году было значительно хуже. Что-то вы в какую-то паутину вляпались…
- Не знаю, не видел.
- Уберите паутину салфеткой. Объектив камеры должен быть идеально чистым. Будьте внимательнее.
- Хорошо.
- Только не говорите мне, что здесь обитают мелкие грызуны, - предупредила Айко.
- Почему?
- Назад меня на руках понесёшь.
- Робот довезёт, - усмехнулся Лерон.
- Донесу.
Виктор осветил фонарём гигантские двери третьего уровня.
- Пришли, - тихо проговорил он, будто не хотел тревожить покойников.
- Можете войти, - техник говорил так, словно приглашал друзей посетить свой собственный дом. – Киборги всё проверили, опасности нет, но маски и перчатки не снимайте.
- Успокоил, - Айко последовала вслед за Лебедевым. – Пусть робот включит прожектор. А то я ничего не вижу.
Вспыхнул свет, выхватив из темноты добрую половину зала.
- Мамочка! – воскликнула девушка от неожиданности. – Как же тут красиво.
- Это самоцветы играют в лучах прожектора. Мозаика.
- Я ничего подобного раньше не видела. Невозможно передать словами.
- Саня, ты это видишь? – восторгался Виктор, но ответа не последовало. – Саша, ответь. Странно, связь пропала. Робот, освети входную дверь.
- Дверь закрыта! – голос Айко сорвался. Девушка прижалась к парню, интуитивно ища хоть какую-то защиту. – Сейчас что-то будет, - упрямо лепетала она.
- Ничего не будет, - возразил Лебедев.
- Ты разве не слышишь? - одними губами произнесла девушка. – Ты должен слышать…
Мурашки побежали по спине парня, а страх сковал тело. Кроме того, Айко вцепилась в его одежду мёртвой хваткой.
Этот тихий и потому пугающий, протяжный, заунывный скрип добрался до сознания людей. Потом ещё раз напомнил о себе и ещё раз… Сердце готово было разорваться на мелкие кусочки. С таким скрипом открывается крышка гроба, выпуская ожившего покойника на волю. Леденящий ужас сковал плоть незваных гостей. Археологи, обнявшись, застыли в центре зала. Они не могли сдвинуться с места. А робот светил прожектором именно туда, откуда доносился странный звук.
Но ничего сверхъестественного не произошло. Скрипит что-то, ну и пусть себе скрипит. Первоначальный животный страх отхлынул. Прожектор освещал небольшую нишу в стене. Совсем не похоже на типовое захоронение. Просто ниша и всё.
- Айко, шум доносится вон оттуда, пойду и посмотрю. А ты стой рядом с роботом. Хорошо?
- Нет, я с тобой, - девушка не отпустила парня.
- Останься.
- Витя, почему дверь закрылась?
- Не знаю. Но мы пока живы. А это радует.
- Не оставляй меня одну.
Лебедев тяжело вздохнул.
- Хорошо. Только отпусти мой рукав.
- Ладно.
Приказав роботу остаться в центре зала, археологи направились к нише.
- Сто пятьдесят метров под землёй, - обречённо рассуждала Айко, дрожа всем телом. – Очень хорошая могила. На века, нет на тысячелетия! Вентиляция. Гранит. Мозаика. Может быть, пустые саркофаги поищем? Сами. А?
- Успеешь, - Виктор вернул японку в реальный мир. – Смотри!
Ниша, оказавшаяся замаскированной дверью, начала отодвигаться в сторону. Скрип усилился. В полумрак просочилось голубое сияние.
- Это он! – что есть мочи завопила девушка и потащила Виктора прочь от опасности.
- Да стой ты, - Лебедев схватил Айко обеими руками и прижал к себе. – Это не плазмоид. Тот был зелёный.
- Какая разница. У этого температура выше, газ другой…
- Успокойся, Айко. Это совсем не то, что ты думаешь. Посмотри. Ну, посмотри внимательно. Радуйся. Мы с тобой достойны идти дорогой Богов…
- Я едва не потеряла рассудок от страха, - девушка часто дышала. – А это просто свет.
- Айко. Мы же вместе. С нами ничего плохого не случится. А в нише открылся проход. Там комната. Заглянем?
- Я боюсь. Вдруг и эта дверь закроется.
- Мы не будем заходить. Только посмотрим.
- Витя, не надо. Не ходи туда.
Лебедев не послушался и приблизился к нише. Голубое сияние осветило его лицо. Он зажмурился, а когда глаза привыкли к специфическому освещению, заглянул вглубь комнаты. Девушка держала его за руку, готовая в любой момент выдернуть парня наружу.
- Айко, - вдруг воскликнул Виктор. – Это нечто невообразимое! Фантастика.
- Что там?
- Взгляни сама. У меня нет слов. Я не думал, что подобные совпадения бывают. Эх, Кармен, Кармен…
Айко пересилила страх и заглянула внутрь комнаты. Любопытство победило.
В течение следующей минуты археологи бессвязно выкрикивали отдельные фразы, причём исключительно на родных языках, но эта маленькая лингвистическая нестыковка не мешала им понимать друг друга.
- Ёлки-палки! – Лебедев орал что есть мочи. – Ей две тысячи лет. Чёрт возьми! Ты только представь…
- Кармен всегда права, - Сайто, наконец, перешла на английский язык.
Археологи даже не заметили, как оказались внутри странной металлической комнаты. Более того, и эта несмазанная дверь тоже закрылась. Робот остался в погребальном зале, а горе-археологи попали в очередную ловушку.
После осознания случившегося последовали активные, но бесполезные попытки открыть дверь. Связь до сих пор не работала. Чуть позже люди поняли, что начинают замерзать.
- Здесь холодно, - вновь обречённо заявила Сайто, медленно опустившись на пол перед стеклянным саркофагом. Внутри криогенной камеры лежала молодая женщина. Лежала уже два тысячелетия. Она ждала своего часа. Жесточайший мороз внутри камеры и специфическое освещение комнаты придали гостье из прошлого неестественный, даже можно сказать нечеловеческий вид. Лебедев очень корректно охарактеризовал свои первые впечатления:
- Снежная королева. Девушка была прекрасна, как настоящая Афродита. Впрочем, чему тут удивляться, она же царских кровей, - Виктор пристроился рядом с Айко, обнял напарницу, укрыл своей курткой. – Надо сохранять тепло. Жаль, что мы не надели биологические скафандры. Нас скоро найдут. Четверть часа назад Саня потерял с нами связь. Если они пробьются на третий уровень…
- А если не пробьются?
- Давай не будем думать о плохом. И постарайся не спать.
- Знаю. Расскажи что-нибудь. А то на фоне покойника панические мысли одолевают.
- Хорошо. Как ты думаешь, кем была эта девушка?
- Дочерью правителя, - невозмутимо ответила Айко.
- Нет. Давай пофантазируем. Чем она могла заниматься в те годы?

29.
- Мама, я уже приняла решение, - дочь небрежно бросила кисть на мольберт, поправила длинные непослушные локоны и приблизилась к матери, грациозно придерживая правой рукой полы белоснежного платья.
Царствующая особа, ещё не старая женщина, жена сына Солнца восседала на широкой скамье и отрешённо глядела на ручеёк, тихонько журчащий в центре женского зала. Посреди буйной растительности беззаботно щебетали приручённые птахи. Но над этой рукотворной идиллической красотой висела гнетущая атмосфера неопределённости.
- Девочка моя, послушай свою мать, - царица пыталась вразумить дочь. Её глаза вдруг наполнились слезами. – Ведь ты талантливый художник, архитектор. Немногим дозволяется творить. А ты собралась в армию…
- Мама, кому теперь нужен мой талант? – дочь присела подле матери. - Идёт война. Мы проигрываем. Это известно даже ребёнку. Я не могу сидеть сложа руки и ждать пока придут ОНИ и начнут охотиться на людей, начнут поедать нас на завтрак или на обед, словно пойманную дичь. Мне противна эта мысль. Я хочу умереть достойно, а не трусливо прячась в подземельях и надеясь на то, что враг не заметит, не поймает…
- Здесь тоже будет не сладко, - возразила мать. – Здесь тоже нужны смелые люди.
- Я пойду в Космофлот. Хочу быть пилотом истребителя. Хочу быть на переднем крае. И если суждено погибнуть, то погибну достойно, защищая Родину.
- Ты совершаешь ошибку. Более того, моя дочь решила прикрыться чужими документами. Это не допустимо…
- Пусть так. Но разве кто-нибудь возьмётся обучать меня, зная кто я?
- Ложь не красит человека. И что прикажешь сказать отцу? Разве от него можно утаить?
- Сейчас ему не до нас. А потом, потом он поймёт меня и простит свою нерадивую дочь.
- Одумайся.
- Мама, не выдавай меня. Пусть никто не знает. Никто. Я умоляю тебя…

***
Председатель приёмной комиссии небрежно махнул рукой. Повинуясь жесту, дежурный офицер зычно выкрикнул:
- Следующий.
В овальный зал вошла хрупкая, коротко стриженая белокурая девушка в светло-зелёной униформе гражданского пилота.
- Это что за новость? – у председателя приёмной комиссии приподнялись брови от удивления. Он с неподдельным интересом рассматривал очередного претендента.
- Документы, - сухо произнёс дежурный офицер.
Девушка безропотно отдала ему папку с документами. Офицер довольно небрежно положил папку на массивный, ярко освещённый стол.
- Ваше имя, - председатель приёмной комиссии начал изучать личное дело.
- Анатэ.
- Откуда родом?
- Актовоткон.
- Возраст.
- Девять после одного.
Присутствующие офицеры дружно хмыкнули.
- Не похоже, - председатель покачал головой и усмехнулся. – Максимум семь после одного.
- Я не лгу, - девушка была напряжена. – Господин стронжер, - она излишне официально произнесла воинское звание председателя. – Мне нет резона врать.
- Проверим, - председатель кивнул головой. – Отборочные тесты прошла. Это хорошо. А теперь ответь мне, только честно, зачем ты рвёшься в Космофлот?
- Хочу быть военным пилотом, - Анатэ даже обиделась.
- Все хотят. Но должен огорчить, эта служба тяжела даже для мужчин, и уж тем более для тебя. Ты не выдержишь.
- Выдержу, не боюсь трудностей.
- Все так говорят. Ты нам не подходишь!
- Я три года летала на стаутах! – Анатэ вдруг прорвало, обида пересилила рамки приличия. Претендентка позволила себе повысить голос на человека, который годится ей в отцы. – Биосимбоника для меня не пустой звук! Посмотрите личное дело, там всё написано. У меня хорошие отзывы. Я умею управлять биосембиозными летательными аппаратами!
- Возможно, - председатель перебил невоспитанную девчонку и невозмутимо продолжил, - возможно, но скажу прямо, из тебя такой же пилот, как из меня художник…
- Я и есть художник, - тихо пролепетала огорчённая девушка. Она поняла, что её сгубила несдержанность. Человек, привыкший всю жизнь командовать, подчиняется крайне неохотно. Не быть Анатэ пилотом истребителя.
Председатель комиссии тяжело вздохнул и почему-то выехал из-за стола. Офицер не имел ног. Его возила самоходная тележка.
- Протезов не хватает, - сквозь зубы промямлил старый офицер, подъехав к ошеломлённой девушке. – Ты действительно художник?
- Да.
- И что ты тут делаешь?
- Я хочу сражаться наравне со всеми.
- На Атенрете всего сорок дюжин художников и примерно в два раза больше на периферии. Художники – национальное достояние, а ты воевать…
- Кому теперь нужно это национальное достояние? – мрачно произнесла Анатэ.
- Ну, этот вопрос не тебе решать.
- Дайте мне возможность стать такой же, как все, - девушка склонилась над офицером. – Я хочу приносить пользу. Я человек, а не монумент.
- Художник принадлежит народу. Я не могу удовлетворить твою просьбу, это не в моей компетенции, - председатель комиссии с сочувствием смотрел в печальные девичьи глаза.
Анатэ готова была разреветься. Слезы предательски навернулись на глазах.
- Данные на девушку поступили? – на всякий случай поинтересовался он у помощника.
- Так точно, поступили.
- Анатэ действительно художник?
- Господин стронжер, вы лучше сами посмотрите, - загадочно и очень тихо ответил младший по званию офицер, робко указывая на экран монитора.
- О, Солнце! – спустя несколько секунд воскликнул председатель, вернувшись на своё место. Стронжер добродушно улыбнулся, обратившись к девушке. – Святость наша небесная, зачем вы испортили такую шикарную причёску?
Все члены приёмной комиссии, за исключением стронжера, потерявшего на войне ноги, дружно вскочили с мягких кресел и церемониально склонили головы, приветствуя дочь Солнца.

30.
Два десятка разноцветных шатров расположились на берегу полноводной реки. Куда ни кинь взгляд кругом степь, да степь. Даже взор невольно стремится заглянуть за горизонт, так и не встретив никакой преграды. Необъятные просторы. Дух захватывает. Свобода. Лишь голубая лента реки нестерпимо блестит на солнце. Веками это место, эти шатры считались священными для каждого степняка независимо от принадлежности к тому или иному роду-племени. Здесь поклоняются предкам. Нескончаемые междоусобицы обходят этот оазис мира стороной. Здесь запрещено носить оружие. Здесь лютые враги не имеют права враждовать. Здесь можно говорить только о мире и процветании. Именно здесь предки завещали потомкам решать спорные вопросы путём дипломатии, избегая применения грубой физической силы. Именно здесь старейшины кочевых племён собираются на майтоб.
- О, великий сын племени укадов! – воскликнул Гынзутап, умело изображая фальшивую радость и встречая владыку самого могущественного кочевого племени. – Войди в шатёр предков.
Ынталпс слез с измученного дальней дорогой скакуна и до самой земли поклонился Хранителю Очага предков, откинув в стороны полы длинного походного халата. Так требовала старая традиция. Откинутые в сторону полы указывали на добрые намерения гостя. Хотя, говоря откровенно, старейшина никогда не любил хитрющего длиннобородого старца, блюстителя кочевых устоев. И вряд ли владыка племени укадов желал старцу долгих лет жизни. Эти два человека уже достаточно давно испытывали друг к другу взаимную неприязнь.
Ынталпс последним из старейшин прибыл на майтоб. Он мог позволить себе такую роскошь, как опоздание. Другие владыки уже заняли свои места под сводами громадного шатра предков и терпеливо, впрочем, кое-кто всё-таки выказывал показное недовольство, дожидались появления последнего участника майтоба.
Семьдесят старейшин восседали на специальных кожаных подушках, расположившись вокруг каменного Очага предков. У каждого владыки своё законное место.
В очаге весело потрескивали сухие дрова, привезённые бог весть из какой дали, а сизый дым стремительно возносился к отверстию в своде и бесследно исчезал, не причиняя особого беспокойства старейшинам.
Ынталпс приблизился к огню, поклонился, едва коснулся ладонями пляшущего языка пламени, совершив традиционный обряд очищения души, и молча занял подготовленное для него место.
- О, великие сыны Неба, наделённые свыше справедливой властью, - гортанно начал вещать Гынзутап, неспешно обходя собравшихся. – Воля предков заставила меня собрать майтоб. Воля предков не даёт мне покоя. Степь неспокойна. Степь взывает к вашей мудрости. Исполните свой долг перед смиренным степным народом. Избавьте всех от нечисти. Проклятые атамаки посмели осквернить святое место, распечатали Храмовую гору, выпустили нечисть на волю. Наступили мрачные времена. Скоро степь будет стонать под гнётом нескончаемой ночи, - Хранитель остановился возле Ынталпса. – Всем известно, что Храмовая гора расположена во владениях племени укадов. Племя укадов могло пресечь попытки атамаков осквернить древнюю святыню, в которую предки запечатали нечисть, спасая будущие поколения, но не сделало этого…
Старейшины недружелюбно зашептались, обратив взор на Ынталпса. Тот выдержал значительную паузу и лишь когда смолк гомон начал говорить:
- Уважаемый майтоб. Наш достопочтимый Хранитель напрасно упрекает мой народ. Мы не сидели сложа руки и не взирали безропотно на то, как атамаки разрушают горделивую святыню. Мой народ предостерёг звёздных людей. Но атамаки не послушали скромных степняков.
- Надо наказать их! – раздались голоса самых отчаянных и недальновидных старейшин. – Доколе можно терпеть…
- Мой народ не вправе принять столь важное решение без одобрения уважаемого майтоба, - Ынталпс снисходительно улыбнулся и покачал головой. – Это слишком ответственное решение. Атамаки могущественны, а мой скромный народ не достаточно силён. Укады не могут в одиночку воевать с атамаками.
- Это верно, - наиболее рассудительные старейшины поддержали Ынталпса. – Даже объединённая армия не справится с атамаками. Мы не желаем посылать своих воинов на верную смерть. Через сорок белых лун в степь вторгнутся голомеды (людоеды). Как мы будем защищать родные земли? Воинов надо сохранить.
- О, великие предки! – Гынзутап поднял руки вверх и закатил глаза, изображая отчаяние. – Оградите нас от нескончаемой ночи! Она уже захватила разум ваших сынов! Лучшие из сынов степи не желают выполнять ваш наказ!
Старейшины разделились на два противоборствующих лагеря. Владыки, многие из которых ненавидели друг друга, громко спорили, обвиняя оппонента во всех смертных грехах. Традиционные рамки приличия были мгновенно забыты.
Ынталпс сидел молча, обхватив голову руками. Бесполезно спорить до хрипоты. Пусть старейшины погорланят, словно дети малые, а потом успокоятся. В данной ситуации лучше молчать.
«Всякий раз убеждаюсь, что положиться могу лишь на себя, да ещё на двух-трёх умных врагов», - так рассуждал глава племени укадов.
Постепенно Гынзутапу удалось вразумить спорящих. Старейшины угомонились, вернулись на свои места. Ынталпс решил воспользоваться благоприятным моментом. Он попросил слово.
- Уважаемый майтоб, - владыка племени укадов поднялся с места и приблизился к Очагу. – Прощу выслушать меня. А уж потом…
- Говори, - согласились многие.
- Нет больше мира в степи. Скоро степь обагрится кровью. И виновны в этом не атамаки. Нет. Несметные орды голомедов приближаются. Степной народ так долго не знал горя, - Ынталпс отрешённо глядел на пляшущие языки пламени. – Скоро, очень скоро наши матери, сестры и дочери познают тяжесть невосполнимой утраты. Нам придётся сражаться с голомедами. Выбора нет. Лазутчики день ото дня приносят всё более тревожные донесения. И вряд ли уважаемые старейшины могут оспорить мои слова.
Часть старейшин начала соглашаться. Гынзутап помалкивал, стоя в стороне. Его руки нервно перебирали чётки.
- Теперь я хочу спросить вас, какую выгоду мы извлечём из вражды с атамаками?
Старейшины зашумели. Доносились слова поддержки и в то же время звучали откровенные проклятия в адрес Ынталпса.
- Я просил выслушать меня, - холодно произнёс владыка племени укадов.
Гомон стих.
- Лично я никаких выгод не вижу. Вражда с атамаками сейчас губительна для нас. Вы желаете умереть с гордо поднятой головой, защищая традиции предков, умереть, как подобает степному воину? Что ж, у вас будет такая возможность. Придут голомеды, а обескровленная в боях с атамаками армия не сможет остановить несметные полчища людоедов. Вот тогда мы все умрём. Желудки голомедов с удовольствием переварят степняка. До сих не могу забыть, как людоеды семь зим назад уводили пленных словно скот, как резали людей на привалах, потрошили и варили в огромных чанах, а после… Их временные стоянки напоминали скотобойню. Земля по локоть пропитана человеческой кровью, кругом валяются обглоданные кости…
Ынталпс вдруг замолчал, эмоции захлестнули душу. Он с шумом выдохнул воздух из груди и грозным взглядом окинул присутствующих.
- Вы этого хотите? Я спрашиваю уважаемый майтоб, вы этого хотите?
Старейшины молчали. Большинство из них пережило не одно нашествие голомедов.
- Что же вы молчите? Воюйте с атамаками, если вам так хочется. Только это будет последняя война. А потом, через сорок белых лун хозяевами степи станут голомеды. Я всё сказал.
Ынталпс вернулся на своё место.
Старейшины вновь начали спорить. Они в порядке очерёдности выходили к Очагу предков и высказывали аргументы как за, так и против предложения владыки племени укадов. Хранитель боялся вмешиваться в полемику. Чаша весов пока склонялась не в его пользу. Он долго ждал, терпел упрёки, но, в конце концов, решился перехватить утраченную инициативу:
- А не предлагают ли нам пойти на поклон к атамакам? – вопрос обескуражил старейшин.
Ынталпс понял, что наступил его звёздный час. Он начал провоцировать майтоб.
- Я бы обратился к ним за помощью, - совершенно спокойно ответил он. – Их небесные скакуны способны обратить вспять голомедов. Тот, кто недавно был в Актовотконе, знает, что приморские города охраняются звёздными воинами. Голомеды туда не сунутся. Людоеды придут к нам.
- А не потому ли ты предлагаешь степнякам пойти в услужение к атамакам, - язвительно завизжал Гынзутап, - что сам уже давно им пятки лижешь? Ты пригрел у себя атамака! Все это знают. Ты предал степной народ!
- Пригрел атамака? Да, не спорю. Но от него больше пользы, чем вреда. А вот терпеть обвинения в предательстве, - Ынталпс недвусмысленно вскочил на ноги, - я не намерен.
Испуг перекосил лицо Хранителя. Он озирался по сторонам, ища заступников, но старейшины лишь посмеивались. Владыки прекрасно знали, Хранитель неприкосновенен. Никто его даже пальцем не тронет. Однако зарвавшегося старца следует припугнуть для острастки. Пусть впредь хорошенько думает, а уж потом говорит. Мало ли на кого длиннобородый накинется в следующий раз…
- Уважаемый майтоб, - Ынталпс и в очередной раз окинул внимательным взглядом старейшин. – С горьким чувством я покидаю шатёр предков. Я не могу остаться. Здесь мне нанесено незаслуженное оскорбление. Хочу надеяться, что прежде чем принять окончательное решение вы прислушаетесь к моим словам. Я же не стану голосовать и оставляю за собой право не подчиниться решению майтоба. Спокойной степи…
Владыка племени укадов с гордо поднятой головой вышел на улицу. Он победил. Майтоб сорван. Жаль, что не все старейшины разделяют его взгляды, но сторонники наверняка найдутся. Разум возобладает…
Слуга подвёл скакуна. Старейшина вскочил в седло и, часто понукая птицу, кратчайшим путём направился к своему отряду. Пятьсот верных воинов расположились лагерем на границе святой земли и смиренно ждут возвращения повелителя. Рядом старейшин дожидаются другие отряды. За пределами святой земли закон всеобщего перемирия уже не действует.
Воины радостным кличем встретили старейшину.
- Вы были великолепны, - прилюдно землянин всегда демонстрировал безропотное почтение.
- Я воспользовался твоим советом, - Ынталпс хитро улыбнулся. – Начало положено. Будем ждать новостей.
В знак согласия атамак кивнул головой.
- В путь, - зычно скомандовал глава племени укадов. – К утру мы должны быть в Малазонте.
Отряд не заставил себя долго ждать. Но прежде вперёд выслали дозорных и гонцов. Гонцы, не жалея скакунов, мчались по необъятной степи, неся срочную депешу. Ближайшая пограничная крепость Малазонт будет готова достойно принять владыку…

31.
Если верить календарю, то сегодня выходной. Однако для строителей оборонного комплекса не существует подобного понятия. График работ напряжённый, и на дополнительный выходной день рассчитывать не приходится. Марпель вернулся с ночной смены. Ири нет дома. Парень принял душ, переоделся, поел и завалился спать. Он уже привык жить в диком ритме стройки. Надо выспаться пока есть возможность. Ведь скоро вновь идти на работу.
Бывший пастух сладко спал. Ему снился дом, нехитрый быт укалагов, лица друзей и знакомых. Как же далеко любимый остров, будто остался в другой жизни или же просто превратился в сон. Новая жизнь, новая реальность постепенно, но неизбежно изменила сознание деревенского парня. А ведь так хочется вернуться домой, пройтись босиком по сырой траве, ощутить небывалую свободу. Память навеки запечатлела родные зелёные просторы. Ностальгия по прежней жизни.
Внезапно в прекрасный сон ворвалось нечто чуждое из другого мира. Марпель услышал приглушенные голоса. Он тут же проснулся, открыл глаза и увидел улыбающееся лицо Ири.
- Вставая, соня, - девушка заглянула в его комнату. – Обед проспишь.
Марпель кивнул головой в знак согласия и сладко потянулся. Что ж, хорошо, когда есть возможность поспать до обеда. Вскочив с постели, парень быстренько привёл себя в порядок и вышел из комнаты. Его распирало любопытство. Он уже догадался, что Ири пришла не одна. А ведь родственников у неё нет, они погибли больше года назад.
В гостиной никого. Голоса доносятся с кухни. Судя по запаху, там готовят обед. Аж слюни потекли. Так вкусно пахнет.
Заглянув на широкую кухню, обставленную ультрасовременной мебелью, парень, наконец, увидел гостей Ири. Он даже на секунду опешил и застыл на пороге, не смея произнести дежурное приветствие. Ири и… дочь Солнца, облачившись в поварской наряд, жаль ведь пачкать одежду, преспокойно готовят пищу. Принцесса даже закатала рукава, чтобы невзначай не испачкать чем-нибудь жирным любимый белоснежный комбинезон. Второй гость – темноволосая и молчаливая девушка-телохранитель. Именно она предупредительным жестом остановила Марпеля при первой встрече, заслонив собой принцессу. Девушка какая-то неприметная, хотя внешностью природа её не обидела. Правильный овал лица и красивая белоснежная улыбка на устах. Сегодня личный телохранитель принцессы добросовестно помогает Ири. Открой то, разрежь это, но дружной компании явно не хватает мужской силы.
- …Свя…вятость наша… не-н-небесная, - пролепетал испуганный Марпель, невольно опустив начало стандартного приветствия. Не каждый день подданный видит особу королевских кровей, да ещё можно сказать у себя дома.
- Марпель, - Ири коротко представила парня.
Принцесса Анатэ с интересом взглянула на укалага. Примерно секунду она рассматривала бывшего пастуха, и Марпелю показалось, что принцесса вновь «просветила» его насквозь, узнала всё, что хотела.
- А, старый знакомый, - наконец улыбнулась она. – Так и знала, что мы ещё встретимся. Промок в тот день? Будешь помогать?
- Буду, - непроизвольно, практически не раздумывая, согласился Марпель. Он уже попал под гипнотическое влияние дочери Солнца. Его не удивило, что принцесса преспокойно разгуливает по городу в сопровождении только одного охранника, да ещё готовит еду наравне с Ири. А ведь это не царское дело, если разобраться.
- Мы решили приготовить традиционный праздничный обед укалагов, - Анатэ ввела Марпеля в курс дела. – Кумсу уже варится, Ири делает гростум. Не хватает только муале. Но его разрешено готовить лишь мужчинам. Следовательно, Марпель, мы взираем на тебя с надеждой и трепетом. Приступай. Мясо лежит на разделочном столе.
- Хорошо, Свя…
- Марпель, дорогой, расслабься, - Ири душевно улыбнулась. – У нас гости. Просто гости.
- Да, конечно, - парень приблизился к разделочному столу и взял в руки нож.
- Дочери Солнца тоже иногда хочется почувствовать себя обыкновенным человеком, – пояснила Анатэ, встав рядом с укалагом. – Можно я посмотрю, как ты нарезаешь мясо? Тут ведь хитрый рецепт.
- А зачем вам? – парень недоумённо уставился на дочь солнечного диктатора планеты Атенрет.
- Любопытно, - Анатэ сразила укалага наповал. – Сегодня дочь Солнца готовит традиционную пищу укалагов. А укалаги, в свою очередь, участвуют в возведении оборонного комплекса вокруг храма Солнца. Парадокс. А ведь ещё два года назад в это бы никто не поверил. Война стирает границы. Впрочем, не будем говорить о войне, ведь мы договорились с Ири просто отдохнуть. Когда ещё удастся собраться вот так, без соблюдения условностей и традиций…
- Так вы давно знакомы? – Марпель не сводил удивлённых глаз с принцессы.
- Да. И думаю, что уже успели подружиться.
Вот так новость.
Парень ничего не ответил. В его душе господствовало смятение. Он молча приступил к разделке мясного филе. Любой мужчина-укалаг обязан уметь готовить муале. Марпель неторопливо работал ножом, попутно объясняя высокопоставленной гостье тонкости приготовления блюда. Принцесса внимательно наблюдала за укалагом, даже задавала уточняющие вопросы. Девушка-телохранитель то улыбалась, наблюдая за Марпелем, то хмурилась, особенно когда Ири отвлекала её просьбами о помощи.
- Соус мы уже взбили, - сообщила Анатэ, подав миску с густой тёмной мешаниной. – Мясо ведь надо обвалять… вот только не смогли найти все специи. Проблематично.
- Попробуем, - парень отведал соуса. – Годится. А листья удалось достать?
- Листья оленгзорры достали, - принцесса улыбнулась. – Без них это уже не муале, а просто жареное мясо. Вот, - она положила на стол огромные, в три мужские ладони сочные, мясистые, почти квадратные листочки гигантского дерева. – Именно они придают блюду своеобразный кисло-сладкий вкус?
- Да, свя…
- Анатэ, - быстро поправила дочь Солнца.
- Да, Анатэ, без них у нас ничего не получится. Сейчас замочим мясо в соусе, подождём немного, а затем каждый кусочек аккуратно завернём в листок, упакуем в конвертик. Муале запекают на углях, но в городе мы вряд ли сможем просто так разжечь костёр, поэтому, за неимением горячих углей воспользуемся жарочным шкафом.
- Уже включила, - уведомила Ири, вытирая руки. – Сколько вам нужно времени? Можно накрывать на стол?
- Подожди немного, - парень увлёкся рассказом. Ему нравилось быть кулинарным наставником самой принцессы Анатэ. Он даже негласно разрешил дочери Солнца завершить процесс приготовления, что недопустимо по двум причинам. Во-первых: принцесса женщина, а во-вторых: она - дочь Солнца. Ну, да ладно. Видели бы его сейчас соплеменники с острова. Деревенский староста наверняка бы заклеймил пастуха еретиком, это точно, а остальные лопнули бы от зависти. Впрочем, теперь Марпеля мало волновало мнение соплеменников. Анатэ оказалась обычной девушкой, не напыщенной, не избалованной, она могла, если хотела, расположить к себе любого человека. Парень довольно быстро освоился и даже начал шутить. Принцесса хохотала от души. Лишь однажды настороженный взгляд Ири заставил Марпеля призадуматься. Хозяйка дома посмотрела на него так, словно он её бросил, предал и ушёл с другой женщиной. Что ж, пора взять себя в руки. Действительно увлёкся. Милая Ири, ты зря волнуешься.
Анатэ, в свою очередь, безусловно, поняла мысли укалагов, но сделала вид, словно ничего не заметила. Это их жизнь. И дочь Солнца в ней лишняя.
Когда девчонки удалились в столовую накрывать на стол, Марпель остался на кухне в гордом одиночестве. Он иногда посматривал на жарочный шкаф, но в душе радовался. Ири! Милая Ири…

32.
- А почему ты решил, что её зовут Анатэ, и она хотела стать пилотом космического истребителя? – Айко нехотя усмехнулась синюшными губами. Её пробирал озноб.
Холод медленно, но верно делал своё чёрное дело, постепенно убивая людей. Виктор подложил под себя старую походную сумку. Не сидеть же на голом каменном полу? Девушку усадил на колени и закутал в свою куртку. Так обоим будет теплее.
- Анатэ? – вяло переспросил он. – Пусть будет Анатэ.
- А по поводу художников ты здорово придумал. Если ты прав, то у атенретцев большие проблемы с художественно-графическими способностями. У них действительно очень мало картин, мало художников.
- Нет. Графические способности это одно, а художник у них – совсем иное понятие… творец… это выше…
- Витя, - девушка забеспокоилась и вскочила на ноги. – Ты замерзаешь. Встань, походи немного.
- Не хочу.
- Надо размяться.
- Нет, всё нормально.
- Уверен? Ты слишком вялый. Поднимайся.
Японке удалось растормошить напарника. Какое-то время они бродили вокруг криогенной камеры. Тело знобило. Конечности покалывало. Ноги будто ватные. Внимание притуплено. Лень одолевает. Хочется лечь и поспать немного.
А под толстой прозрачной крышкой саркофага лежит их сверстница. Лежит уже давно. Лицо безмятежно. Лишь в уголках промёрзших губ застыла ненавязчивая улыбка.
- Как ты думаешь, - вдруг спросил Лебедев, оторвав взгляд от покойной и повернувшись к Айко, - зачем сохранили её плоть?
- Вспомни легенду.
- Неужели прежние атенретцы сами выдумали легенду? Ведь они не дикари, образованные люди, не агрессивны, уважали друг друга.
- Да, а единственная встреча с инопланетянами обернулась катастрофой.
- Чересчур мягкий народ. Их религия проповедовала высокие общечеловеческие ценности. Люди безоговорочно верили. Даже когда пришли итроники, они продолжали верить, не взирая ни на что, искренне считали, что бог Солнца не даст их в обиду. Их сгубило благородство, честность и религия.
- Зато они не были такими бездушными, как мы, земляне. Не старались расширить пределы Атенрета до масштабов Галактики. Не ломились в чужой монастырь со своим уставом.
Айко подошла к парню.
- Витя, мы, наверное, умрём. Да?
- Не выдумывай, - Лебедев обнял девушку. – Мы будем жить. Нас скоро найдут.
И тут произошло чудо, как в сказке. Небеса Атенрета услышали мольбу заточенных в подземелье людей, дали шанс:
- Мисс Сайто, где вы? - неожиданно раздался из коммуникатора встревоженный голос профессора Коллинза.
- Мистер Коллинз, мистер Коллинз, - хрипло закричала Айко. - Я так рада слышать ваш голос.
- Взаимно. Что произошло? Мы не можем вас найти. Куда вы пропали? Мистер Лерон беспокоится. Когда вы с Виктором появитесь?
- Как только выберемся из этой проклятой комнаты.
- Какой ещё комнаты?
- Металлической. Мы осматривали погребальный зал. Неожиданно стена, оказавшаяся дверью, распахнулась. Нам стало любопытно. Вошли в комнату. А дверь закрылась...
- Очень весело.
- Нам тоже, - Айко артистично всхлипнула.
- И что вы нашли в этом помещении, если не секрет?
- Вы мне не поверите. Здесь стеклянный саркофаг, точнее сказать не могу, но похоже на криогенную камеру. А в саркофаге лежит замороженная девушка. Комната герметичная, стерильная, ни пылинки, ни соринки, если не считать того, что мы с Витей натоптали. Вот только холодно, температура ниже нуля. Мистер Коллинз, мы замерзаем. Помогите нам. Мы не можем открыть дверь. Пожалуйста…
- Айко, не паникуй, - Лебедев попытался успокоить напарницу.
- Чёрт возьми! - вылетело из коммуникатора. - Оставайтесь там! Мистер Лерон, где вы? Мистер Лерон!
- Оставайтесь там, - передразнила девушка, отключив коммуникатор и ещё крепче прижавшись к Виктору не то от страха, не то от холода. - Как будто мы можем куда-то уйти.

33.
Этот день запомнился Марпелю на всю оставшуюся жизнь. День духовного единения. Так его называют укалаги. И дело вовсе не в том, что дом Ири неожиданно посетила дочь Солнца, одна из самых известных женщин на Атенрете, будущий местоблюститель, конечно, если человечество доживёт до очередных выборов главы государства. Событие само по себе выдающееся. Но не это главное. Ведь именно сегодня Марпель и Ири продемонстрировали друг другу полнейшее взаимопонимание и желание совместно идти по жизни, невзирая на любые трудности. Даже если судьба жестока и жадна, отведя молодой паре считанные дни для обретения простого человеческого счастья.
Анатэ успела поздравить влюблённых ещё до того момента, когда Марпель и Ири смогли уединиться и выразить друг другу всё, что они в тот момент посчитали нужным сказать. Поздравление приняли как должное. Никто не удивился. Скрытые способности правящей элиты давно не вызывали сколь-нибудь бурных эмоций. Привыкли. Но никто не смог заметить грусть, затаившуюся в уголках очаровательных и бездонных глаз дочери Солнца. Принцесса вовремя отвернулась. Анатэ безмерно завидовала Ири. Ведь она тоже хотела любить и быть любимой. Но пока не встретила того самого человека. Пока никто не смог заставить трепетать её сердце.
Солнце начало медленно опускаться к линии горизонта. Наступил всеми нелюбимый вечер. Короткая передышка закончилась, пора идти на работу. Хозяева и гости покинули уютную квартиру на двести восемнадцатом этаже и, продолжая непринуждённо болтать, направились к лифту. Там их встретили два охранника. Внизу, на первом этаже, со стороны фасада, почти у самой лестницы, высокопоставленную гостью дожидалась белоснежная воздушная машина с символикой местоблюстителя. Многочисленная охрана стояла во всеоружии, внимательно озираясь по сторонам. Авангард телохранителей обступил принцессу возле лифта и молча проводил до машины. Анатэ тяжело вздохнула, осматривая на прощание холл здания. Экскурс в мир обычных людей закончился. Теперь она вновь Дочь Солнца.
Марпель долго упирался, не желая лететь на работу в правительственном стауте. Анатэ нахмурилась, стараясь выяснить причину столь странного поведения парня. Марпель сослался на то, что коллеги начнут косо поглядывать в его сторону, если он прилетит на работу в компании самой дочери Солнца. Принцесса лишь рассмеялась в ответ, потом взяла парня за руку и повела за собой вглубь пассажирской кабины. Марпель не посмел сопротивляться, да ещё на глазах у молчаливых, но ехидно улыбающихся телохранителей. Он и так чувствовал себя не в своей тарелке. Ири молча шла позади. Когда пассажиры, наконец, устроились в удобных креслах, машина медленно оторвалась от земли, затем резво набрав высоту, полетела в сторону центра города, туда, где сквозь широкие и прямые проспекты виднелся огромный храм, наполовину засыпанный грунтом. Рукотворная гора.
- Не зазнавайся, - Ири сидела рядом с любимым человеком, шепча ему на ушко. – Мы в этом мире всего лишь гости.
- Ладно, - Марпель согласился и нежно сжал ладошку девушки.
Ири положила голову на мужское плечо и улыбнулась. Жизнь молодого инженера-энергетика совершила очередной крутой поворот. Уже третий за год. И виной тому война.

1 | 2 | 3 | 4